Казалось, что в холле стало холоднее и темнее. Приглушенный звук радио по-прежнему доносился сверху, сквозь него слышался высокий и истеричный женский смех.
— У кого-то вечеринка? — спросил Блай.
Гас кивнул с мрачным видом.
— Да. У той дамочки, которая живет под вами, у Патриции Фицджеральд. Нехорошая дамочка. Я получил уже шесть или восемь жалоб на шум у нее в квартире. Звонил ей пару раз, но толку никакого. У меня болит спина, и мне не хочется подниматься по лестнице. Вы можете заглянуть к ней и попросить соблюдать тишину, мистер Блай?
— Конечно, загляну, — ответил Блай. — Мне очень жаль, что вас беспокоит спина, Гас.
Гас только пожал плечами.
— У других бывает и хуже… А как ваш брат, мистер Блай? Тот, который учится в колледже.
Блай улыбнулся.
— Билл? Отлично. Он очень умный парень. В этом году заканчивает учебу, и ему уже предложили место преподавателя в том же колледже.
— Хорошо. — Гас был искрение этим доволен. — Очень хорошо. Тогда, возможно, вы женитесь на той приятной маленькой женщине, которую я видел с вами. Вам же не придется больше посылать ему деньги.
— Я надеюсь, — сказал Блай. — Но вначале нужно, чтобы Билл закончил колледж. Именно поэтому я так и держусь за эту мерзкую работу у Крозьера. Я не могу потерять ее сейчас, как раз перед выпуском Билла. После того, как он закончит, можно рискнуть и поискать что-то другое. Поприличнее…
— Конечно, конечно, — кивнул Гас. — Вы обязательно найдете.
— Если такая работа есть, то найду, — мрачно ответил Блай. — Ну, я пойду наверх. Посмотрим, удастся ли мне заставить ее приглушить звук. До свидания, Гас.
Он пошел вверх по грязной, темной лестнице, а потом по длинному коридору. Звук радио слышался все сильнее, а по мере приближения к квартире, в узком проходе, стал оглушительным, сливаясь в единый поток, в котором не различить слов. Блай остановился перед дверью, из-за которой несся этот звуковой ураган, и сильно заколотил в нее.
До него донесся резкий визгливый смех женщины. Блай немного подождал, затем стал бить ногами по нижней части двери. Он продолжал это занятие почти две минуты. Наконец дверь открылась. Патриция Фицджеральд, если ее так звали на самом деле, оказалась высокой худой блондинкой. Вероятно, когда-то она была красивой, но теперь выглядела несколько потасканной. Кажется, Патриция была пьяна, во всяком случае на ногах стояла нетвердо. На ее полных губах играла беззаботная улыбка. Светлые волосы растрепались. На правой руке была надета черная меховая рукавица, по крайней мере выглядела как рукавица.
— Ну? — спросила Патриция, перекрикивая орущее радио.
— Вам обязательно нужно, чтобы было так громко? — спросил Блай.
Она приготовилась закрыть дверь.
— А ты кто такой, парень?
— Тот несчастный, который живет над вами. Пожалуйста, сделайте радио потише.
Она задумалась, слегка пошатываясь и уставившись на Блая серьезным взглядом совиных глаз.
— Если я уменьшу громкость, ты окажешь мне одну услугу?