молча всматривалась в фотографии. Потом взяла осталь¬ ные карточки. Я тем временем выбрал фотографию, сделанную на бегах, и на лице молодой женщины пририсовал каранда¬ шом пару очков в толстой оправе. Вдруг Китти заговорила: — Скажи мне, Шерлок, давно ты был в кино? Я покачал головой. — Последний раз — четыре месяца назад, когда мы смотрели с тобой «Бег к катастрофе» в «Коронет». — По-моему, эта девушка — Гала Форрест,— заявила Китти.— То есть, Форрест, какой та могла быть несколько лет тому назад. — Гала Форрест,— повторил я со смехом.— Ты что, с ума сошла? Хотя меня нельзя назвать любителем кинематографа, я, конечно же, слышал о Гале Форрест, последней находке Голливуда, девушке с параметрами 97, 62, 92, золотисто¬ рыжими волосами и волнующей походкой; ею «Экедеми Пикчэ Корпорейшн» ответила на Джейн Менсфилд. По сравнению с этой жемчужиной Лоллобриджида и Бардо казались простыми статистками. Студия, в которой она снималась, повторила разумную меру предосторожности, принятую не так давно Эвелин Вест, то есть застраховала ее бюст на 250 тысяч долларов. После нескольких проб ее откопал какой-то режиссер, любитель крупных форм. На уровень кинозвезд Гала Форрест поднялась благодаря довольно глупой ленте, пришедшейся по вкусу публике. Называлась она «Огненная женщина». Это — киноверсия театральной комедии, написанной одним испанцем, неким Луисом де Коррели. Достаточно надуманная история о приключениях и увлечениях безжалостного мексиканского бандита и о его романе с молодой супругой богатого аме¬ риканского игрока. На каждом шагу в городе встречались трехметровые щиты с фотографиями Галы Форрест. Зажи¬ гательная блондинка позировала, прикрытая одними лох¬ 24
мотьями, не скрывавшими ни сантиметра ее великолепного тела. Имя ее было запущено со всеми рекламными ухищре¬ ниями, на которые только способен Голливуд. По всему континенту прошли телеинтервью, сопровождавшиеся кад¬ рами из фильма. В каждом городе, где был хоть один кино¬ театр, появились сотни почитателей Галы. Издатели сорев¬ новались в фотографиях ее бюста, который неизменно фигурировал на обложках журналов. Фильм перевели на восемь языков. Критики хором уверяли, что поет Гала весьма посредственно, что играет она не особенно хорошо, но никто не мог отрицать того впечатления, которое про¬ изводили на публику ее лицо и фигура. К счастью, благо¬ даря великолепной режиссуре Фореста Вайткомба и гению главного продюсера «Экедеми Пикчэ» Эйбы Кэплэна несо¬ вершенство Галы-актрисы отодвинулось на второй план. Ее зритель — миллионы рассыпанных по всему миру почи¬ тателей — быть может и не думал о ее лице, но тела ее забыть не мог. Я взял у Китти фотографию. — Почему ты думаешь, что это она? — спросил я.— Ведь смотреть надо не только на фигуру. — Фигура у нее такая же, как у Форрест, но они и лицом похожи. Мужчина, конечно, смотрит в первую оче¬ редь на тело, но женщина всегда интересуется лицом актрисы. — Девушка с фотографии — черная как цыганка, а Форрест — блондинка. Потом, здесь она коротко подстри¬ жена, а у Галы золотые локоны ложатся на плечи. — Наверное, фотографии не новые,— предположила Китти.— Затем, в кино широко используют перекись водо¬ рода, а отрастить волосы ничего не стоит: это дело не¬ скольких месяцев. Еще не совсем убежденный, я ответил: — Не знаю, как можно отличить этих звезд одну от другой: в купальнике они все как сестры. Какие у тебя основания утверждать, что это Гала, а не другая? 25
— Нос и рот,— ответила Китти.— Эта пляжная фото¬ графия — самая четкая. У тебя нет случайно каких-нибудь свежих журналов, помимо шведских? — Я их в жизни не читаю. — Ну так старых еженедельников? Что-нибудь о кино. — На книжном шкафу лежит пачка «Голливуд Ре¬ портер» — вспомнил я.— Сол Лессер оставил. Сейчас при¬ несу. Мы перелистывали номера «Репортера» примерно годо¬ вой давности, пока не наткнулись на вклейку — цветные страницы с программой студии «Экедеми Пикчэ». Во всю страницу шла та самая фотография Галы Форрест, которая была развешана по городу: Гала Форрест в лохмотьях, загоревшая под мексиканским солнцем, босиком на нежно¬ белом песке протягивает руки к прекрасному бандиту Гомесу. Все внимание фотографа сосредоточено на ее теле. Прелестная куколка с широко раскрытыми глазами. Другие фотографии в журнале подтверждали, что на них была изображена та же девушка, что и на моих фотосним¬ ках. Тот же рот, те же губы, прелестный носик с тонким вырезом ноздрей, брови, так же посажены глаза, та же ямочка на подбородке. Даже форма ушей та же. Для боль¬ шей уверенности мы взяли лупу. В конце концов у нас не осталось сомнений: да, девушка с толстяком — Гала Фор¬ рест. — Доволен? — спросила Китти. — Неплохо,— согласился я.— Приятно видеть, что ты разбираешься в современном кино. Ну а теперь проверим твою наблюдательность.— Я положил карточку с пририсо¬ ванными очками, добавил несколько локонов и глухое платье.— Узнаешь? Китти пожала плечами. — По правде говоря, я не рассмотрела лица твоей клиентки: все мое внимание поглотил ее наряд. Потом, ведь она не пробыла в моей комнате и минуты. — Я убежден, что эта девушка и есть наша мисс Смит. А ты считаешь, что она и Гала Форрест — одно и то же 26
лицо, значит, все в порядке. Неудивительно, что она при¬ няла меры предосторожности: если бы она не переоделась, за ней тотчас увязался бы хвост вопящих молодчиков и лысых сластолюбцев. Теперь понятно, почему она так опасается шантажа. Но мы не знаем одного: почему Гала Форрест беспокоится из-за этих внешне безобидных фотографий. Она сказала мне, что не замужем. Это правда? Китти покачала головой. — Во всяком случае, об этом ничего не писали. Время от времени ей приписывают нового любовника и посылают в ночной ресторан с поклонниками из высшего света; гос¬ пода репортеры неплохо развлекаются за ее счет. — Никак не возьму в толк, чем ей помешали эти снимки,— повторил я.— Не знаешь, кем может быть этот толстяк? — Нет, а ты? — Не представляю,— признался я.— Лет ему под сорок, девяносто — девяносто пять килограммов весу, лысеет, любит выпить, курит сигару, зубы у него хорошие, рот чувственный, одевается безвкусно. Общительный и, надо думать, холодный и равнодушный. Таких как он — тысячи. — Но ей он, во всяком случае, не брат. — И не отец. — К тому же, с помощью этих фотографий Вальдо заработал двадцать тысяч долларов,— заметила Китти. — Ладно, это уже не актуально. Она оплатила и полу¬ чит снимки. Положи их в конверт и перестань об этом думать. Можно сказать, день был доходным. Я послюнявил уголок платка и стер карандашные следы, нашел конверт того же размера и взял сургуч. Перекладывая фотографии, я обратил внимание, что нега¬ тивов только пять. Они были такими маленькими, что их ничего не стоило выронить, но до этого я не вынимал их из конверта, а то, что один выскользнул и я этого не заметил, представлялось мне малоправдоподобным. 27
Для очистки совести мы поискали на ковре, под столом и по всей комнате, но безуспешно. Недоставало как раз негатива праздника, самого близкого по времени, с пароч¬ кой на диване. Из всех он был самым выразительным, хотя, на мой взгляд, мог не понравиться разве что ревни¬ вому мужу. — Так я и думал! — воскликнул я с горечью.— Эта дуреха была уверена в Вальдо, и мне пришлось действо¬ вать по ее указке. Как я мог не проверить содержимое на месте! Я так и знал, что что-нибудь в этом роде произой¬ дет. Он оставил себе снимок праздника, чтобы вымогать дальше, когда снова будет на мели. От этих шантажистов никак не отвяжешься, если не отделаешь их по первое число, не убьешь или не обратишься в полицию. Китти взглянула на меня. — Что будем делать? — Что я могу? — вздохнул я.— Поеду обратно за нега¬ тивом. — Я сразу сказала тебе, чтобы ты не вмешивался, пом¬ нишь? — опечалилась Китти.— Ты ведь предупредил ее, что Вальдо может обмануть, а она не стала тебя слушать. Она не оплачивала тебе всякие неприятные последствия. — Я должен был забрать шесть фотографий и шесть негативов, за этим я и поеду. Пусть она запретила мне действовать, пусть я не знаю, что ей угрожает, но, если я берусь за работу, то принимаю на себя всю ответствен¬ ность. — Теперь ты знаешь, кто она,— сказала Китти.— Ты можешь позвонить ей и объяснить, что произошло. — Начнем с того,— возразил я,— что она просила меня не вскрывать конверта, а потом — время не ждет. Вальдо собирался уезжать. Я должен поехать к нему и вырвать фотографию, пока он не смылся. А если он уехал, я должен его найти. Я сунул незапечатанный конверт в карман, взял шляпу и направился к двери. 28
— Возвращайся к себе,— посоветовал я Китти.— Чует мое сердце, что за эти пять тысяч долларов мне придется изрядно попотеть. Я оставил ее около стола. Она в задумчивости кусала губы и была так прелестна, что жаль было уходить от нее: только срочное дело могло вынудить меня на это, что доказывает, каким добросовестным бывает иногда Крэг, когда ему этого очень хочется. 3 В двадцать минут десятого я снова был на Риверсайд Вест. Я поставил машину во дворе около клумбы. Квар¬ тира Вальдо выходила как раз сюда. Проходя по коридору, я столкнулся с элегантной брюнеткой лет двадцати пяти в темном вечернем платье. Вокруг шеи у нее была трижды обернута нить крупного жемчуга, на плечи накинута не¬ сколько поношенная горностаевая накидка. Когда она про¬ ходила мимо, я обратил внимание на высокие каблуки. Она прошла так быстро, как будто боялась, что я заговорю с ней. В глазах у нее я прочел гнев и решимость. Наверное, она только что поссорилась или готовилась к решитель¬ ному объяснению. На мой поклон она только холодно свер¬ кнула глазами. Я так подробно описываю эту девушку, потому что больше никого не встретил в доме в это второе мое посещение Вальдо. Я нажал на кнопку звонка, но никто не ответил. Да, Вальдо поспешил убраться: логично было бы предположить, что он уехал с деньгами. Мне страшно захотелось войти и все обшарить: может быть, я мог бы наткнуться на адрес, номер телефона, на что угодно, чтобы разыскать его. А может быть, я сумел бы понять, чем он застращал мою клиентку. В глубине площадки я увидел запасной выход, ведущий на наружную железную лестницу. Окна гостиной находи¬ лись рядом, и между дверью и окном шел карниз шириной сантиметров в сорок. По краю строители поместили трубу, 29
наверное для того, чтобы мне легче было сохранять равно¬ весие. Внизу, в темноте, стояло с десяток автомобилей, и все было спокойно. Я притворил за собой дверь, перелез через перила и спрыгнул на карниз; в качестве освещения при¬ шлось удовольствоваться светом из соседних окон. Карниз оказался достаточно широким, чтобы я мог продвигаться. Одно из окон квартиры Вальдо было не прикрыто, я толкнул раму и проскользнул в квартиру. Не знаю, забыл ли он закрыть окно в спешке или же просто об этом не позаботился. Гостиная была слабо освещена: через цветные стекла прихожей проходил свет с лестничной площадки. Проник¬ нув в квартиру, что само по себе могло мне стоить патента, если бы меня здесь застигли, я подошел к двери и закрыл ее на цепочку. Я обратил внимание, что багаж по- прежнему на месте — все, кроме дипломата. Куда бы он ни направился в последний момент, он, видимо, решил взять с собой минимум. Значит, вздохнул я с облегчением, он может вернуться за остальным. Возвратившись в гостиную, я систематически обшарил все ящики и полки и сунул нос в каждый угол, но ничто не навело меня на след Вальдо и не объяснило, каким образом он держит в руках мисс Форрест. Я искал скрытый сейф, но ничего похожего не обнаружил. Корзина для бумаг была полна смятых рекламных проспектов. В шкафу хранилось оборудование для съемки, несколько номеров журнала «Фотография», коробки со снимками и куча старых писем. В ванной было полно лекарств и туалетных принадлежно¬ стей, а в корзине за дверью — грязных полотенец. Одно было в свежих пятнах крови, и я подумал, что Вальдо был не так уж спокоен, когда брился. В чуланчике, куда вела дверь из прихожей, я наткнулся на кюветы и химикаты, и решил, что Вальдо использует его время от времени как лабораторию. Там было чисто и аккуратно, и ничего интересного, кроме рулончика пленки — негативы снимков футбольного матча. 30
Оставалось обследовать спальню. Там-то я и увидел труп. Статистика гласит, что в девяноста случаях из ста, если где-то суждено обнаружить труп, то именно в спальне; чаще это труп женщины, но передо мной оказа¬ лось тело мужчины. Моим первым чувством было не удивление, не страх, а гнев. За последние четверть часа я оставил отпечатки своих лап на всех дверных ручках, на поверхности всей мебели, какая только имеется в квартире Вальдо. А тут с минуты на минуту нагрянет дежурная бригада полицейских и начнет снимать отпечатки. В первый момент я, конечно, подумал, что убит Вальдо. Но, всмотревшись, я понял, что это кто-то другой. Этот человек был куда ниже того, кто брился в ванной. Он был не больше 175 см, и Вальдо был выше его сантиметров на семь-восемь; волосы убитого были густыми, мягкими и светлыми, а у Вальдо они были темными и жирными. Дру¬ гого я ничего не запомнил — ведь в лицо я видел Вальдо всего несколько мгновений, да и тогда оно было скрыто маской из пены и полотенцем. Однако человек с размоз¬ женной головой и Вальдо не имел между собой ни малей¬ шего сходства, в этом я был твердо уверен. Я дотронулся до руки. Тело не было особенно холод¬ ным: температура в комнате свидетельствовала о том, что отопление запустили на полную мощность: интересно, как врач определит время смерти. Судя по ударам, все прошло быстро и без осложнений. На мой взгляд, его пристукнули где-то в другом месте, а потом оттащили сюда. Может быть, на него напали в гостиной или в кухне, а потом при¬ вели все в порядок. Во время осмотра я не заметил ничего подозрительного. Кроме пятнышек на полотенце, других следов крови в доме не было. Оставалась еще одна воз¬ можность: этого человека могли убить вне дома, а потом труп принесли сюда, может быть, для того, чтобы его подольше не обнаружили. Вальдо собрался уезжать: зна¬ чит, в квартиру никто не должен был входить много дней, 31
а, может быть, и недель. По наружной лестнице тело вполне можно было внести на лестничную площадку, а оттуда уже в квартиру Вальдо, ближайшую к этой двери. Мне, как неспециалисту, определить время кончины было невозможно. Быть может, он находился здесь уже во время моего визита; а может быть, его убили и положили на постель уже после моего ухода. Я посмотрел на часы: без двадцати десять. Теперь я считал, что задержался в квартире № 24 и так слишком долго. У меня было неприятное ощущение, что преступление как-то связано с шантажом, и еще более неприятное чувство, что я ввязался в какую-то мерзкую историю. Мне пришло в голову, что час моего посещения Вальдо был специально рассчитан так, чтобы на меня пало подозрение. Внутренний голос говорил мне, что я должен немедленно убираться отсюда, но сначала мне надо было кое-что сделать: а именно, удалить все отпечатки пальцев, которые я мог оставить. Орудуя носовым платком, я управился за восемь минут — я протирал все, до чего мог дотронуться во время учиненного мною обыска. Я уже почти закончил, и тут сообразил, что так и не осмотрел спальни. Я порылся в шкафу и в ящиках, обернув руку платком: одежда, наверное, перекочевала в чемоданы. Потерпев неудачу, я решил осмотреть труп. Серые брюки, спортив¬ ную рубашку, носки в клетку и замшевые тапочки. В кар¬ манах брюк я нашел два ключа, носовой платок и увеличи¬ тельное стекло. Чтобы залезть в карман, мне пришлось поднять ему руку, что было очень неприятно. Судя по всему, покойнику было лет тридцать восемь — сорок; его жалкий вид зависел совсем не от того, что он умер: впалые щеки, щетинистые брови, растрепанные волосы, узкий подбородок и неровные пожелтевшие зубы. Пальцы тоже в пятнах никотина. Мраморная бледность придавала лицу какой-то странный блеск. Я оставил его на месте так, как он лежал: с раскры¬ тыми глазами и отвалившейся челюстью, голова упирается 32
в спинку кровати, тело лежит по диагонали на сбившемся покрывале. Я постоял минуту, глядя на него и пытаясь вспомнить, протер ли я все, до чего дотрагивался. Затем подошел к двери и все так же, через платок, снял цепочку. Потом я вернулся в гостиную и спустился на карниз через перила и наконец стал на лестницу. Вниз я шел на цыпочках. Чтобы сесть в машину, мне пришлось обогнуть все здание, и я все время держался в тени, опасаясь, как бы впоследствии кто- нибудь не опознал меня. Если только брюнетка с ледяными глазами не окажется физиономисткой и не вспомнит о нашей встрече, я надеялся, что полиция не выйдет на меня, во всяком случае, пока мне не удастся что-нибудь обнару¬ жить самому. 4 Реклама и болтовня вокруг идолов кино создают впе¬ чатление, что они живут в сверкающем хрустальном шаре. Но за редким исключением это совсем не так: никто, как они, не умеют скрывать от чужих глаз своей личной жизни, и, как правило, у них есть для этого основания. Посему обнаружить, где скрывается ночью прекрасная оболочка Галы Форрест оказалось ничуть не проще, чем получить стакан воды со льдом в английской гостинице. Я потратил уйму времени и целый доллар на телефонные звонки, пока не узнал того, что хотел: Гала Форрест занимала номер в голливудском отеле «Бэзилдон», пока ее гонорар не достиг такой цифры, что она смогла купить участок земли. Буквально на днях она переехала в новый дом в районе Беверли Хиллс. В четверть двенадцатого моя машина уже мчалась в сторону Валле Сан-Фернандо, проехала Сансет, потом миновала университетскую зону до Белладжо. Тут я за¬ блудился в улочках, пока не выехал наудачу к Доухни Райз. Дом 594 был где-то недалеко, за площадкой для гольфа. 2 Стив Крэг и звезд* в опасности 33
В гараже и под козырьком главного входа горел свет. Окна верхнего этажа были также освещены. Я увидел новенький «кадиллак» кремового цвета. Рядом с ним мой кабриолет четырехлетней давности выглядел каким-то ископаемым. Звонка я не нашел, только справа от двери на сверкаю¬ щей цепочке висел эбеновый шарик, похожий на набалда¬ шник трости. Я дернул на пробу, и по дому в разных мес¬ тах зазвонили колокольчики. Мисс Форрест неплохо вло¬ жила свои деньги: к прелестной двухэтажной вилле от самой калитки кованого железа вела выложенная плитами дорожка. Беленный известью дом при внешней скромности казался шикарным. Никто не ответил на звонок. Я вышел из-под козырька и снова посмотрел на освещенные окна. Высоко в небе звезды сияли, как драгоценные камни на темном бархате. У двух окон не было занавесок, но никто не выглядывал из них, пытаясь разглядеть позднего гостя. Я услышал щел¬ чок замка и вернулся в портик. Высокая стройная девушка открыла дверь; на ней было зеленое платье и накрахмален¬ ный фартучек. На вид ей было не больше восемнадцати. Губы казались темным пятном на загорелом лице, а глаза, большие и карие, вопросительно смотрели на меня. — Я бы хотел поговорить с мисс Форрест,— сказал я.— Это очень-очень важно. Она посмотрела, нет ли у меня в руках дорожной сумки, фотоаппарата или еще чего-нибудь подозритель¬ ного. Потом бросила на меня убийственный взгляд и спо¬ койно произнесла: — Мисс Форрест ложится спать. Уже за полночь. — Не беспокойтесь; скажите только мисс Форрест, что Стиву Крэгу необходимо поговорить с ней. Я нащупал в кармане визитную карточку и протянул ей. — Отнесите мисс, это срочно. Я держал визитную карточку так, чтобы свет падал на нее. Девушка пожала плечами. 34
— Что ж, войдите и подождите. Но в доме ужасный беспорядок. Она отошла в сторону и впустила меня. Я вошел в про¬ сторную прихожую — в ней были сложены еще нераспако¬ ванные ящики, громоздилась мебель. — Мисс Форрест только-только переехала,— объявила девушка, провожая меня в гостиную,— пойду предупрежу ее о вашем приходе.— Она вышла й прикрыла за собой дверь. Вокруг все пахло новым — деревом и лаком. Мебель нестерпимо блестела и стояла в ряд, как на складе. Передо мной было окно с занавеской из дорогой тяжелой ткани. Под ногами лежал мягкий ковер по цене по крайней мере тридцать долларов за метр. По стенам стояло три огром¬ ных дивана, а по всей комнате в самом произвольном порядке расположились стулья — там, где их оставили грузчики. Я с интересом посмотрел на огромный Вальд- форд — ножки рояля не были еще освобождены от упа¬ ковки, потом перевел взгляд на телевизор, проигрыватель, книжный шкаф, бар. В гостиную лился мягкий боковой свет. Гигантская хрустальная люстра под потолком не горела. Я попытался представить эту гостиную, когда вся мебель будет расстав¬ лена по местам и немного поблекнет ее наглая новизна. Думаю, что такая комната скоро приестся. Видно, при покупке мисс Форрест не обратилась к специалистам по меблировке, которые всегда рады услужить богатым и неискушенным знаменитостям. Я сел на вертящийся табурет у рояля и закурил сига¬ рету. Конечно, она удивится моему визиту, но как она на него отреагирует? Надеюсь, это не будет для нее ударом. Она вошла, сильно хлопнув дверью, посмотрела на меня возмущенно и, словно не веря своим глазам, сделала еще несколько шагов и вдруг влепила мне здоровенную оплеуху. Я как раз поднимался, и удар отбросил меня к роялю, так что сигарета упала на его блестящую поверхность; я 35
поскорее снял окурок, пока он не испортил лака, и, загасив между указательным и большим пальцем, со злобой швыр¬ нул в камин. — Благодарю,— я старался не показать, что мне больно.— Тепло вашего приема растрогало меня. — Как вам это удалось? — холодно поинтересовалась она.— Как вы нашли меня? Ведь вы обещали ничего не предпринимать... — Успокойтесь, мисс Смит,— процедил я.— Если мы начнем ссориться, то ни к чему не придем. Я пришел потому, что у меня для вас новости. Да, слово «волнующая» и отдаленно не передает облик этой новой звезды. Киностудия превзошла самое себя, соз¬ давая ее образ. Гала, конечно, и от природы была щедро наделена, но Голливуд преобразил ее. Передо мной была совсем не та бесцветная, смешная чудачка, которую я видел днем, но прелестная женщина, да такая, что у меня дух захватило. Ее светлые волосы светились в слабом свете чистотой, стеганый нейлоновый халат скрывал ее формы еще меньше, чем лохмотья на знаменитом плакате. На маленькие ножки были надеты шитые золотом домаш¬ ние туфли на каблучках. Презрительный взгляд отнюдь не портил правильных черт лица, приоткрытый от гнева рот позволял любоваться ровными мелкими зубками, сверкаю¬ щими между пухлых губок. В знак возмущения она отвела плечи назад, как будто собиралась вступить в бой. В этой позе еще лучше была видна ее знаменитая грудь. Гнев при¬ дал ей дополнительную привлекательность. — Жду вашего объяснения,— выкрикнула она.— Зачем вы пришли? Не понимаю, как вы узнали, кто я... — С трудом,— признался я.— И я не стал бы тратить на это время, если бы не непредвиденный оборот событий. И вот я перед вами, тружусь в поте лица, и в знак благо¬ дарности заработал пощечину. — Непредвиденные обстоятельства? — Ее враждеб¬ ность исчезла.— Не понимаю.— Было видно, как сильно 36
она встревожена.— Вы хотите сказать, что не все прошло гладко? Я зажег новую сигарету и вернулся на табурет. — Устраивайтесь поудобнее, мисс. Рассказ будет дол¬ гим. — Я постою.— Она теряла терпение. Я и днем заметил, что ей трудно владеть собой, но сейчас она еле сдержива¬ лась.— Вы нарушили мои указания, мистер Крэг, вы не выполнили нашего соглашения. Но раз вы уж здесь, гово¬ рите, в чем дело. Вы не получили фотографий? — Получил. — И вскрыли конверт, против моей воли. — Да, я взглянул на снимки. Она с силой топнула ногой. — Но почему, черт возьми. Почему? — Не знаю, наверное, из любопытства. Надо же знать, во что вы меня втянули. Мне казалось, что я играю с огнем. Я рассчитывал, что сумею вам лучше помочь, если буду в курсе дела. — Я пришла к вам не за помощью,— прервала она меня.— Я попросила только вашего посредничества, вот и все. Вы не имели права вмешиваться. — По-видимому, Вальдо шантажировал не одну вас,— сказал я.— Если раз попадешь в когти шантажиста, потом никак от него не избавишься. Идя навстречу его требованиям, только больше увязнешь. Она подошла поближе, стиснув зубы. — Мне надоели ваши рассуждения. Это был не шан¬ таж. Я довольна, что получила фотографии за те деньги, что заплатила. — Даже если,— вступил я,— даже если мистер Вальдо оставил у себя один из негативов? Я ведь предупреждал вас, что такое бывает, помните? Она задумалась. — Я не верю вам,— проговорила она медленно.— Вы что-то задумали. Может быть, вы просто хотите напугать 37
меня? Может быть, вы узнали меня еще днем и сами захо¬ тели нагреться? — Значит, вы признаете, что это шантаж? — Я этого не говорю. — Нет, конечно,— сказал я сухо.— Да я и не понимаю, что в этих снимках крамольного. Разумеется, если у вас нет тайного мужа, который только и ждет повода отде¬ латься от вас. — О, черт! — завопила она, сжимая кулаки.— Вы кон¬ чите меня изводить или нет?! Я поднялся и сказал: — С самого начала я чувствовал, что дело нечисто. Я ощущал вашу тревогу, поэтому и согласился на эту глу¬ пую затею. Обычно, если клиент не откровенен, я не имею с ним дела. Да, я тогда еще решил взглянуть на фотогра¬ фии; получив их в руки, я окончательно на это решился. Ваш мистер Вальдо мне совсем не понравился. — А мне что за дело? — возмущалась она.— Понра¬ вился не понравился. Вы не имеете права совать нос в мои дела. Мне сказали, что вы — один из немногих сыщиков, которым можно доверять. — Что же это за парень, которому я помог? Она пожала плечами. — Это неважно. Теперь уж ничего не поделаешь. Я спросила знакомых на студии, не знает ли кто добросо¬ вестного детектива для моей приятельницы, и мне назвали вас. — Кто-то в «Экедеми Пикчэ» говорил обо мне? Кто же? — Эйб Кэплэн, мой продюсер. — Понимаю,— сказал я.— Однажды я работал для его брата Майка. — Он вас очень уважает,— признала она.— Как это вам удалось провести его? — Оставим это. Вернемся к негативам. В конверте недостает одного. 38
— Полагаю,— подхватила она,— что если бы все были на месте, вы бы спокойненько запечатали конверт и ничего бы мне не сказали. — Хватит предположений. Не знаю, чтобы я сделал в этом случае. Как бы то ни было, мы просмотрели сним¬ ки и... Она прервала меня возмущенно. — Мы? Вы осмелились показать их кому-то? — Моей секретарше, вы видели ее у меня в конторе. Ее вам нечего опасаться. — Мало того, что вы обманули мое доверие,— закри¬ чала она,— вы еще выставляете на показ мою личную жизнь. Бьюсь об заклад, что между вами... — Я уже объяснил вам, что мисс Коллевей — мой секретарь, и соблюдает, как и я, профессиональную этику. — Этику! — воскликнула она.— Не смешите меня. — Вы не станете смеяться, когда узнаете, что про¬ изошло,— заверил я ее.— Нам просто повезло, что моя секретарша была при этом. Это она узнала вас, иначе бы мне не удалось вас найти. — А мне что за дело? Теперь я еще должна доверять ей. Если у нее смазливая мордочка, то она имеет право совать свой нос в мои дела? — Нас отнюдь не интересуют ваши дела,— сказал я сухо.— Когда мы узнали, кто вы, я понял, что оставшийся в руках Вальдо негатив может принести вам беспокойство: ведь вы во что бы то ни стало хотели получить все шесть... Поэтому, вместо того чтобы дожидаться вашего завтра¬ шнего визита, я решил вернуться к Вальдо и отобрать этот негатив. Я не мог тянуть, потому что он готовился к отъезду и уже собрал чемоданы. — И вы, действительно, вернулись? — Ну, конечно, я ведь должен был забрать негатив. Она сжала губы и тонкой изящной рукой отбросила со лба непослушную прядь. Я смотрел, как она двигается 39
между всех этих стульев, берет сигареты и зажигалку с книжной полки. — Боюсь, я недооценила вас,— сказала она.— Очень любезно было с вашей стороны вернуться, когда вы обна¬ ружили нехватку негатива. Я оплатила вам определенную работу, и вы ее выполнили. Странно, что Вальдо решил схитрить: ведь мы договорились о цифре. Как бы то ни было, я сожалею, что не сдержалась, но в последнее время у меня была куча забот и я очень напряженно работала. Нервы у меня на пределе. Расскажите мне, как повел себя Вальдо после того, как вы обвинили его. Вам удалось за¬ брать негатив? — Нет, к сожалению, нет. Она подошла ко мне, тревожно вслушиваясь в мои слова. — Когда я вернулся в квартиру Вальдо, мне никто не открывал,— объяснил я.— Но, по глупости, несмотря ни на что, я решил войти. Я надеялся узнать, куда он уехал или же найти негатив. Она бросила сигарету в камин и стояла рядом, разгла¬ живая складки халата на талии. — Он к тому времени уехал? — Да, но почему-то оставил багаж, и еще кое-что: труп мужчины. У нее упали руки. Она смотрела и не верила. — Труп? — пробормотала она.— Что вы хотите этим сказать? — На кровати лежал человек с размозженной головой. Не знаю, кто он. Я обыскал его карманы, но не нашел никаких документов, и решил, что мне не следует там больше оставаться. Она присела на ручку кресла; она казалась взволно¬ ванной. — Это ужасно! — прошептала она. — Да, приятного мало. Голова была в плохом состоя¬ нии. Его стукнули чем-то тяжелым. Мужчина лет сорока, 40
волосы светло-каштановые, не очень плотный: килограмм этак семьдесят пять. Зубы кривые и желтые, щеки впалые. — О Боже! — она вскочила на ноги.— Ведь вы описали мне самого Вальдо! 5 Я смотрел на бриллианты, унизывающие ее пальцы, и думал. Она держалась обеими руками за ребра, как будто испытывала острую боль. Что-то нарушило ее душевное равновесие, и во мне проснулся инстинкт защиты. Ну, может, не только защиты, может, без чувственности тут тоже не обошлось, это пусть решают психиатры. Думаю, не смерть Вальдо потрясла Галу: раз он шанта¬ жировал ее, значит, его исчезновение могло принести ей только облегчение. Никто так не жаждет мести, как напу¬ ганная женщина, которой угрожали. Я решил, что ее стра¬ шат последствия, к которым может привести обнаружение трупа Вальдо. И не одна она этого боялась. Подняв взгляд от ее разукрашенных пальцев, я поймал себя на том, что с интересом разглядываю нежную выпу¬ клость повыше талии, которая вырисовывалась от нажима ее рук. — Если покойник — Вальдо,— сказал я сухо,— значит, деньги я отдам кому-то другому. — Ничего не понимаю.— Она подошла совсем близко и оперлась на рояль. Часы в холле отбили время. Звук был какой-то зловещий.— У меня все мысли спутались. Просто голова раскалывается. Расскажите все по порядку. Вошла горничная. Вспомнив, что час поздний, Гала обратилась к ней: — Да, Дженни, иди спать. Доделаешь завтра. Мистер Крэг и я должны еще многое обсудить. Дженни посмотрела на меня с подозрением. — Хорошо, мисс Форрест. Я немного устала. Если не возражаете, я лягу. 41
Говорила она с очень приятным южным акцентом. — Иди-иди,— ответила Гала.— Завтра нам помогут миссис Джейн с дочерью, и вместе мы быстро все приведем в порядок. Приготовь себе горячего шоколада и возьми с собой наверх. — Тогда, спокойной ночи,— девушка все также недо¬ верчиво посматривала в мою сторону,— вам действительно ничего не надо, мисс? — Нет, Дженни,— повторила Гала.— Иди спать. Я сама закрою за мистером Крэгом, Дженни вышла, и Гала села. Я подошел к бару, откупо¬ рил бутылку виски и налил приличную дозу в два бокала. Она машинально взяла свой и стала потихоньку пить. Я с трудом отвел взгляд от ее ног, которые она вытянула на диванной подушке. Халат на ней задрался. Вышагивая взад и вперед по ковру, я рассказал все обстоятельства моего посещения Вальдо. Она, казалось, была поражена, и не раз я ловил на себе ее изучающий взгляд. У меня было ощущение, что она взвешивает каж¬ дое мое слово и пытается поймать меня на двойной игре. Подобно Дженни, она тоже не питала ко мне доверия. Я закончил рассказ, и она ничего не сказала. Я налил себе еще виски, наконец она спросила: — Когда, по-вашему, начнет действовать полиция? — Даже не знаю. Смотря кто и когда найдет труп. Она встала с дивана и пошла к бару. Халат тянулся за ней по полу. Она обернулась, держась за стойку. — Откуда мне знать, не обманываете ли вы меня? Что- то в вас вызывает у меня подозрение. Уж больно вы пече¬ тесь обо мне, с чего бы это? — Если не верите, поедем вместе и я предъявлю вам труп во всей красе,— предложил я.— Могу вас заверить, что он настоящий. — Я не сомневаюсь, что Вальдо мертв,— прошептала она.— Такое не придумаешь, но все остальное... — Для чего мне вас обманывать? — А может, это вы его убили? 42
— Что? — я был поражен.— А зачем? Он не сделал мне ничего плохого. — Предположим, вы пришли к нему по моему поруче¬ нию,— начала Гала.— В руках у вас было двадцать тысяч долларов, но вы считали, что снимки этого не стоят. После бурной дискуссии вы убили его и прикарманили деньги, а потом придумали всю эту историю. Я скривился. — Хотите знать одну вещь? Я тоже не спокоен: ведь полиции могут прийти в голову те же мысли, что и вам. Когда они узнают, что я там был, они вполне могут пред¬ положить, что я прибрал к рукам двадцать тысяч. — Признайтесь, что все это очень странно. — Отвратительное дело,— согласился я.— Но вы кое- что упускаете из виду. Вам не кажется, что из-за этого вот,— я взял конверт со снимками и потряс им в воздухе,— меня могут обвинить в убийстве? Я ведь мог утаить деньги, ничего не предпринимая. Я имею наглость думать, что моя шея стоит больше двадцати тысяч долла¬ ров, мисс. Если бы я позарился на ваши деньги, то мне и в голову не пришло бы отправляться к Вальдо, чтобы выру¬ чить вас. — А может, вы хотели получить фотографии, чтобы доить меня дальше? — Да я и сейчас не возьму в толк, какую опасность представляют эти моментальные снимки. Она наклонилась и, покраснев, взяла конверт. Халат еще больше приотрылся, и то, что было надето под ним, если это хорошенько свернуть, вполне бы умести¬ лось в спичечном коробке. Мне стало жарко. Она вынула фотокарточки, рассмотрела их и снова положила на место. — Знаете что,— сказал я.— Если бы не ваше желание скрыть вашу личную жизнь, я мог бы подумать, что вы сами все это подстроили; тогда, с одной стороны, вы бы избавились от Вальдо, а с другой — свалили бы на меня вину за его убийство. 43
— Надеюсь, вы сами в это не верите! — Послушайте. Вы назначили час. Было бы совсем не глупо послать меня в дом, убив Вальдо и заменив его дру¬ гим человеком. Виноватым окажусь я. Фотографии могли быть простым предлогом, чтобы заманить меня в квартиру и подставить. — Не валяйте дурака! — воскликнула Гала.— Мне нужны были фотографии, а вовсе не смерть Вальдо. К то¬ му же время назначила совсем не я, а он. — Тогда давайте перестанем строить предположения. Мы оба в опасности, и чем раньше во всем разберемся, тем лучше. Конечно, тот человек, который сыграл роль Вальдо, и есть убийца; это значит, что еще кто-то был в курсе переговоров и знал, что вы пошлете к Вальдо третье лицо с деньгами, ему был известен также час встречи. Мы должны узнать кто он, и пока не найдем его, я остаюсь подозреваемым номер один; если полиция сцапает меня, мне придется защищаться, и ваши дела неминуемо всплы¬ вут и станут всеобщим достоянием. Боюсь, что вам при* дется все рассказать мне, мисс. — Кроме Вальдо, меня и вас никто не мог знать о нашем соглашении. Если только Вальдо не проболтался. — Что ж, если он это сделал, то подписал себе смерт¬ ный приговор. Сумма оказалась слишком большой приман¬ кой для преступника. Может быть, этим и объясняется отсутствие одного из негативов: преступник обеспечил себе возможность шантажировать вас в дальнейшем или же бросить подозрение на меня: это я, дескать, упрятал негатив, чтобы держать вас в руках. Понимаете теперь, почему я должен быть в курсе дела. Она пошатнулась, как если бы ее оставили силы, заку¬ сила губу и глубоко вздохнула. — Огласка все испортит,— прошептала она. — Пусть вас не пугает фотография, на которой ваш друг обнимает вас. Репутация кинозвезды не может пострадать от такой безделицы. Напротив, в глазах пуб¬ 44
лики вы станете еще более соблазнительной. Ваши поклон¬ ники не обидятся. — Эх, если бы только это меня заботило! Мистер Крэг, вы внимательно рассмотрели снимки? — Да, через лупу,— сознался я.— Мы сравнивали их с фотографией в «Репортере». Так мы поняли, кто вы. — А мужчину вы опознали? — Нет, он нас не интересовал. — Это потому, что вы не жили в Сан-Фран¬ циско,— сказала она с горьким смешком.— Если бы вы полистали последние газеты, вы бы сразу его узнали.— Она положила мне руку на плечо и подняла подборо¬ док.— Мистер Крэг, я была не права, думая, что могу сама устроить свои дела. Когда я пришла к вам, я знала только, что Эйб относится к вам с уважением. Частные сыщики в этом городе ведь не слишком чистоплотны, поэтому я и боялась вам довериться. Я должна была совершить сделку с Взльдо, но видеться с ним мне не хотелось. А почта тоже не лучший выход: он мог по