Удивительно, но этот нахальный ублюдок начинал ей нравится. Хотя почему бы и нет? Ведь он не сам Хаттейтин, а всего лишь его сын. К тому же, ничем не напоминающий своего елейного, чрезмерно осторожного отца; даже внешностью они различались так сильно, словно и не родственники вовсе.
Но Лиммена не спешила проявлять благосклонность.
– Тогда расскажи, что ты умеешь лучше всего. Если умеешь.
– Лучше всего я умею убивать, – ответил Аххарит с пугающей серьезностью.
Лиммена успела заметить встревоженный взгляд Нирраса: видимо, советник не ожидал подобного ответа и не знал, как отреагирует на него царица.
– Ради золота? Или власти? – спросила она.
– Золота мне достаточно и так, убивать ради него скучно. А власть приносит больше проблем, чем удовольствия.
Увидев ее вопрошающий взгляд, Аххарит добавил:
– Ради того, чтобы показать врагам, что я лучше, чем они. А еще мне нравится восхищение в женских глазах и страх – в мужских. Увы, я понимаю – все это до ужаса тривиально.
– Не тривиальнее, чем борьба за власть и золото, – пробормотала несколько удивленная Лиммена, но следующую фразу произнесла твердо, намереваясь прервать смутивший ее разговор:
– Советник Ниррас проводит тебя в приготовленную комнату и объяснит твои новые обязанности.
Аххарит промолчал, только улыбнулся, сверкнув зубами, отвесил быстрый поклон и, в ожидании, уставился на советника. Тот, нахмурившись, досадливым жестом поманил бастарда за собой.
Царица какое-то время смотрела в закрывшуюся за ними дверь, потом поднялась, вздохнула и направилась в свои покои.
***
– Ты что наговорил? – обрушился на Аххарита Ниррас, как только они оказались наедине. – Забыл, что Лиммена все-таки женщина, а не воин? Думаешь, ей понравилось это твое хвастовство об убийстве?
– Почему же хвастовство? – протянул бастард.
– Замолчи! Ты прекрасно понял, о чем я! "Убивать", видите ли… И хоть бы причина какая… благородная. А то "страх в глазах" и прочая ерунда!
– Но ведь она не прогнала меня, верно?
– Этим ты обязан своей смазливой физиономии.
– Какая разница, чему обязан? – отмахнулся Аххарит. – А в правду она все равно не поверила бы.
– Какую еще правду?
Бастард пожал плечами и проговорил: