– Разумно. Я рад. Правда, есть одна проблема.
Во взгляде айсадки родилась тревога, словно она почуяла какой-то подвох. Но ничего не сказала, лишь выжидательно посмотрела на кхана.
Элимер продолжил:
– Ты в таком состоянии и с ребенком не справишься. Наш поединок состоится не раньше, чем ты снова начнешь походить на человека. Поэтому советую больше не отказываться от еды.
– Не откажусь, – и она улыбнулась в ответ. Правда, улыбка эта больше напоминала оскал.
Гл. 20. Никогда не злите царей и женщин
Его грубо втолкнули в крошечный деревянный сарай. Как только снаружи щелкнул навесной замок, Аданэй, не рассчитав силы, яростно ударил ребром ладони по косяку и скривился от боли.
Ну вот, опять он все испортил! Нашел время показывать характер! Да еще перед правительницей Илирина, которую он должен был обольстить, а не разозлить. Наверное, Гиллара его переоценила. Наверное, он сам себя переоценил. Ну, стал бы он развлечением для развратной рабыни, подумаешь, велика беда! Зато не сидел бы сейчас в паршивом сарае и не ждал, пока ему отвесят назначенные пятьдесят ударов плетью, после которых он может и не выжить.
Аданэй нервно прошелся из угла в угол, не в силах успокоиться. Проклятая Рэме!
Он прекрасно понимал, что рабыня видела в нем лишь красивую вещь, не обладающую собственной волей, разумом, чувствами, в конце концов. Первый раз за все время Аданэй ощутил по-настоящему, каково это – быть рабом.
"Ну и что? – саркастично усмехнулся он. – Подумаешь, всего лишь очередное унижение в их нескончаемой череде".
И тут же снова взорвался в гневе. Нет, не "подумаешь"! Он – не игрушка! Он – кханади. И неважно, что об этом никому не известно.
Видимо, поведение девчонки стало той самой "последней каплей" в цепочке унижений, которую он уже не смог стерпеть. И сорвался. Может быть, зря. Скорее всего – зря. Но уже ничего не мог с этим поделать.
Этим вечером ему передали приказ явиться к царице. Дверь в покои повелительницы открыла Рэме – как всегда – и поначалу это не вызвало никаких подозрений. Пока девушка не улыбнулась и не произнесла взбесившую его фразу:
– В прошлый раз мне очень понравилось, Айн, а потому повелительница отдала тебя мне.
– Отдала?!
– Ну да, – пожала плечами Рэме. – Она часто делает мне подарки.
От ярости у Аданэя сперло дыхание, он растерялся и даже не нашелся с ответом.
– Пойдем, – как ни в чем не бывало, продолжила девчонка, – доставишь мне удовольствие, – и одарила его похотливой улыбкой.
– Нет! – выпалил он.
Рэме от изумления осеклась, но глаза ее злобно засверкали.
– Да как ты смеешь перечить воле царицы? – прошипела она, оправившись от изумления. – Ты, раб!