— А в каком они были состоянии?
— В хорошем! — Донцов засмеялся. — Граммов по двести пятьдесят точно накатили.
— А как себя вели?
— Да как обычно. Аркадий над Васюном все время прикалывался. Он Табанина так зовет — Васюн. И еще как-то… Ва… Ва… си… сулий. Точняк! Васисулий, ты меня шокируешь своей простотой.
Изобразив Карманова, как понял Жарких, таксист хихикнул. Старший лейтенант его веселого настроя не поддержал.
— Вы их сразу в «Магистраль» отвезли? Никуда не заезжали?
— Нет! Как только Аркадий переоделся, мы так прямиком и рванули в кабак.
— А что, одежда Карманова была выпачкана чем-нибудь? С какой стати он стал переодеваться?
— Да нет! Борисыч у нас чистюля. Просто он треники с футболкой снял и надел брюки и белую рубашку. Он всегда так одевается, когда в кабак едет. И еще цветной платок на шею. Хипстер.
— Когда вы их оттуда забрали?
— В третьем часу ночи. Но забирал я их уже с девчонками.
— Мы знаем, — многозначительно подчеркнул Жарких. — Сколько их было?
— Карманов, когда девчонок снимает, то всегда двоих берет.
— Себе и Табанину?
— Не-е… С Васюном он мочалками не делится.
— Зачем ему тогда две? Сексуальный гигант, что ли?
— Какой там гигант! Я сам ему несколько раз таблетки для стояка привозил.
— Я понял, у деда мания величия. Значит, из «Магистрали» вы отвезли всех к Карманову домой?
— Не, не! Сначала мы забросили домой Табанина. Он на Мира живет. А потом я отвез Карманова и девчонок. Высадил я их, когда уже около трех ночи было.
— Девчонок вы не ждали?
— Нет! Я их никогда не развожу ночью. Карманов меня на следующий день где-то к обеду вызывает, и я их тогда отвожу, куда скажут.
— Что за девчонки были у него той ночью?