— Позволите присесть?
— Пожалуйста! Вон берите любой, — снова усаживаясь рядом с матерью, показала головой девушка на стоявшие вокруг стола стулья.
— Что смотрите, извините? — спросил Посохин.
— Сопли в сахаре.
— А! Сериал, — догадался майор. Он устроился на одном из стульев так, чтобы его не было видно с улицы.
— Точно! Мама обожает всякую муть про страдания обеспеченных нами слоев.
Посохин пристально посмотрел на женщину. Было заметно, что она волнуется и сейчас ей не до колкостей дочери.
— Вас Анной зовут? — Посохин перевел взгляд на девушку.
— Анной Сергеевной.
— Красиво. Возникает ассоциация с поэмой Есенина «Анна Снегина».
— И что?
— Там главных героев зовут Анна и Сергей. Помните?
— Не помню.
— Жаль, но ничего страшного. Сейчас большинство девушек поэзией не интересуется.
— Разумеется! Ведь сексом интересоваться гораздо приятней.
— Но, позволю себе заметить, и в десятки раз опасней!
Анна, видно не найдя сразу что ответить, сделала паузу. Она смотрела уже не на экран, а куда-то в угол комнаты.
«Дорогой, застегни, пожалуйста, колье. Я должна его примерить, — сказала с экрана тщательно накрашенная блондинка. — Оно чудно смотрится и очень пойдет к моему новому платью от Ямамото».
Посохин невольно хмыкнул. В этой убогой комнате слова блондинки звучали просто нелепо. Анна тоже не удержалась от усмешки.
— Фигня беспросветная! — сказала девушка, вопросительно глядя на полицейского. Она явно ждала ответа на свою реплику. — Наши каким-то образом научились снимать сериалы хуже мексиканцев.
— Ну да, — согласился Посохин.
Он, продолжая улыбаться, подтянул под себя правую ногу и наклонил вперед корпус.