Несмотря на явно неподходящее место для изъявления радости, мы расцеловались и, не обращая ни на кого внимания, стали толковать о том, о чем обычно говорят люди, случайно встретившиеся после многолетней разлуки.
— Когда мы в последний раз виделись? — спросил Сиротин.
— Лет сорок назад.
— Целая жизнь.
Сиротин уже рассказал мне о себе самое главное, я сделал то же самое. И теперь, когда на душе стало поспокойнее, я, покосившись на разодетую женщину, поинтересовался:
— Слушай, каким образом твоя жена узнала меня?
Сиротин ухмыльнулся.
— Прикидываешься или впрямь не понял, кто это?
Я ощутил смутное беспокойство. В подсознании что-то появилось, но что именно, я не мог определить.
— Кто же это?
Сиротин притворно вздохнул.
— Вот и верь в любовь до гробовой доски. Люся, между прочим, тебя сразу узнала, да постеснялась подойти.
— Неужели она?
— Она.
— Ничего не понимаю. Люся — и вдруг твоя жена?
— Да нет же! — Сиротин хохотнул. — Два года назад случайно встретился с ней — она с мужем была на курорте. Теперь обмениваемся поздравительными открытками — я ведь не в Москве служу. На похороны сегодня утром прилетел, сразу же позвонил Люсе. А Болдину мои координаты были известны, хотя в последние годы мы и не общались.
— Кстати, отчего он умер?
— Вроде бы сердечный приступ.
Я вспомнил то, о чем сообщила мне вчера жена Болдина. Посмотрев на нее, сказал:
— Она утверждает — Болдин часто вспоминал меня, даже про Люсю рассказывал.
Сиротин кивнул.
— В последний раз, когда мы виделись, тоже так было. И понял я тогда — завидует он тебе.