— Садись с нами, пригласил Виктор, подмигнув.
— Мне не положено! — почти с отчаянием от такой бестактности воскликнул Алеша и поспешно удалился.
— Он, случаем, не «голубой»? — с усмешкой полюбопытствовал Виктор, наливая себе вино.
— Меня это никогда не интересовало.
— А девочки? Девочки тебя интересуют, Шура?
— Как-то не задумывался. Как говаривал мой друг, «пока живой был — боялся».
— С юмором у тебя порядок. Выпьем?
— Пожалуй. За встречу.
Они подняли бокалы: Виктор — полный до краев, Саша — с порцией, ровно на толщину пальца превышающей европейскую. Виктор, не двигая кадыком, в один глоток влил в себя мартини, выдохнул и принялся за расстегаи. В мгновение ока покончил с одним, снова налил себе полный бокал, отсалютовал им Саше, проглотил и в два счета зажевал последний расстегай.
— Вкусно. Чего он там с салатом тянет? Еще по одной?
Саша только головой покачал и плеснул себе шабли.
— Удивляешься? Я всегда быстро ем и пью — чего с этим тянуть-то?
Виктор вытащил из нагрудного кармана черный портсигар из какого-то неизвестного Саше камня. В гладкую отполированную крышку был вмонтирован мрачно поблескивающий рубин в виде неправильной пятиконечной звезды.
— Красивая вещица.
— Мама говорит, что его оставил мне в наследство папаша. Закуривай.
— Благодарю, у меня «Торейтон», не хочешь?
— Не люблю «импортняк», воняет, как паленая тряпка.
Виктор достал из портсигара «Приму», зажал ее в губах и поднес к рубиновой звезде. Сигарета задымилась, Виктор затянулся и спрятал портсигар в карман. Заметив Сашин взгляд, усмехнулся.
— Удивляешься? Я и сам удивляюсь, как это получается. Понятия не имею, как эта штука устроена, но работает, сколько я себя помню, и никогда ничем ее не подзаряжали… У меня к тебе дело, Шура.
— Слушаю тебя.
— Мне нужно где-то остановиться, я только утром приехал.
— Могу предложить тебе комнату в моей квартире. Я живу один, а квартира огромная, так что меня не стеснишь.