– Костыль, – спросил не оборачиваясь, – ты себя хорошо чувствуешь?
«Ну, попал», – Костыль вообразил, что Зверь каким-то чудом прочел его скабрезные мысли. Зверь мог. Он вообще все может. Однако что-то нужно было отвечать. Вопрос-то не этот… как его… нет, не вспомнить.
– Хорошо, – осторожно ответил боец.
Приврал, конечно. Вчера и сегодня побаливала голова. Но побаливала так, едва заметно. Внимания такие пустяки не стоили.
– Рабочий день окончен, – бросил Зверь, отходя. – Ступай к Уле. Скажи, пусть отправит тебя в изолятор и возьмет все анализы, какие только бывают. Так и скажи. Слово в слово, ясно?
– Зачем?
Зверь, уже усевшийся за компьютер, медленно повернул голову и посмотрел на Костыля… Умел он посмотреть так, что холодно становилось.
– Затем, что я сержант, а ты рядовой. Выполняй приказ!
– Есть! – рявкнул Костыль, вытягиваясь. И рысью понесся в лабораторию.
Зверь, проводив его взглядом, негромко выругался.
– Ты чего? – поинтересовался Кинг. – Случилось что?
– Нет. – Сержант не глядя выудил из бокса очередной чип. – Просто не хрен ему расслабляться.
Он едва успел вставить чип в считывающее устройство, как ожил коммутатор:
– Зверь, – негромко произнес Гот, – ты ведь там сейчас? Бросай дела и топай сюда.
– Куда? – уточнил Зверь, поленившись отследить, откуда говорит командир.
– Домой ко мне! – с легким раздражением ответил Гот. Если бы Костыль не унесся в лабораторию, ему сейчас нашлось бы над чем подумать.
Рейхсканцелярия для приема гостей приспособлена не была. Квадратная комната, в которой помещались две выдвижные койки и стол, да душевая за узкой дверью. Тесно даже для одного человека. Уже хорошо, что жили по одному, а не по двое, как предполагалось изначально. Для общения существовала кают-компания, оборудованная в одном из модулей, а еще зал рейхстага, где постоянно торчало не меньше двух человек в рабочее время и не меньше пяти – в свободное.
Вот именно потому, что ни в кают-компании, ни в рейхстаге побеседовать наедине было нельзя, Гот зазвал Зверя к себе.
– Для создания интимной атмосферы, – объяснил он, выдвигая из стены койку и кивая сержанту на приткнувшееся У стола кресло. Роскошь неслыханная. В большинстве жилых отсеков даже табуреток не водилось.
– Ты это прекрати. – Зверь развалился в кресле. – За интимом не ко мне.
– А к кому больше? – Майор уселся на койку. – Ладно, давай к делу. Почему ты увел людей с «Покровителя»?
– Упс, – сказал Зверь. Дитрих хмыкнул:
– Давай-давай, колись. Так, кажется, у вас говорят? Загадочности в тебе больше, чем нужно, так что поделиться еще парой секретов можешь без ущерба для репутации. Итак?
– М-да… – Зверь задумался, – Я попробую. Понимаешь, когда объявили десятиминутную готовность, с «Покровителем» что-то стало происходить. Он… начал рассыпаться… Нет, не в буквальном смысле… – Зверь угрюмо уставился в стену за спиной Гота. – Черт, трудно сформулировать.
– А ты постарайся.
– Я стараюсь. «Покровитель» знал, что не переживет прыжка. Но узнал он это слишком поздно, а все эти датчики, показатели состояния и прочая «цифирь», они вообще ничего не сделали. Ну, ты сам видел, по отчетам все было нормально.
– То есть ты знал, что корабль погибнет?
– Я узнал об этом за десять минут до взрыва.
– Предостаточно времени, чтобы предпринять что-нибудь, кроме бегства.
– Ты не путай сержанта с майором, – хмуро сказал Зверь, – Это тебя бы, может, послушали. И то, знаешь, вряд ли. А уж меня-то! Дохлый номер. К тому же десяти минут нам и на бегство не хватило. Я пытался увести модуль подальше от «Покровителя», но нас затянуло в «подвал» и вышвырнуло уже в атмосфере Цирцеи.
– Вот этот момент меня тоже интересует. – Гот наклонился вперед, – Мы ведь не могли выпасть сюда. Твой модуль и мой болид должны были остаться в «подвале».