— Странная штука, Грек. Через пятьсот лет от туманов избавятся…
— Торговая палата примет закон?
— Воздействие на погоду, — сказал Стив.
Воздействие. Он подумал над словом и добавил:
— Да. Всяческие воздействия. Должно быть, диктатура.
— Ты полагаешь?
Насупив брови, Грек всем телом налег на стойку.
— Ты думаешь, если дела так пойдут и дальше, нам это светит?
— Через пятьсот лет, — сказал Стив.
— А, черт! Через пятьсот лет! Ну и плевать!
— Может, мне не наплевать, Грек. Пока не знаю.
Стив перемешивал свой кофе.
— Послушай, Грек, если бы ты знал, во что превратится Гитлер через сорок лет, разве ты не прикончил бы его?
— Конечно! И любой бы так поступил. Вон он чего учинил!
— Подумай про всех парней, которые выросли вместе с Гитлером. Ведь кто-то же должен был догадаться, во что он превратится; а ОНИ — хоть палец о палец ударили? Нет.
Грек пожал грузными плечами.
Темпл на мгновение склонился к своему кофе.
— А как насчет меня, Грек? Если бы тебе стало известно, что в будущем я стану тираном, ты бы меня убил?
Грек засмеялся.
— Ты — очередной Гитлер?
Темпл криво усмехнулся.
— А, вот видишь! Тебе не верится, что я могу представлять опасность для человечества. Вот так и Гитлеру все сходило с рук. Потому что он был маленьким человечком задолго до того, как стал большим, а на маленьких человечков никто не обращает внимания.