Миша словно проснулся от тяжелого сна. Неужели он только что был в форте? Неужели Витя исчез в этом темном, узком проходе? Да не может быть. Вот же он! Сидит себе наверху, на насыпи, свесил вниз босые ноги и насвистывает «чижика».
— Витя!
Босые ноги исчезли и вместо них появилась смуглая физиономия с радостно изумленным выражением хитрющих маленьких глаз.
Это был не Витя, а Толик.
— Витя здесь не появлялся? — спросил Миша. — Ну, говори же скорей.
— Нет. А что?
Миша не ответил. Он пробежал вдоль берега реки. Потом обогнул форт со стороны дороги. Снова вернулся к реке.
Вити нигде не было. У Миши упало сердце. Никаких надежд больше не оставалось. С ним что-то случилось там, в форте.
Что делать?.. Миша вспомнил, что Иван Сергеевич, Витин папа, недавно взял отпуск. Надо бежать к нему, он сейчас, наверное, дома. Иван Сергеевич соберет людей, они обыщут весь форт и найдут Витю, непременно найдут.
— Слушай, Толик, — торопливо заговорил Миша. — Посиди здесь еще немного. Если увидишь Витю, скажи, пусть сейчас же идет домой…
Чтобы сократить путь, Миша побежал не по дороге, а прямо по полю, к забору, сколоченному из досок разных размеров. За этим забором находился гараж Андрея Викентьевича. Поэтому Миша нисколько не удивился, когда, пробравшись через дыру между досками, столкнулся лицом к лицу со стариком. Но зато тот был удивлен безмерно:
— Миша? Уже вернулся с аэродрома?
Всегда аккуратный, чистый, приглаженный, Андрей Викентьевич имел сегодня необычный вид. Его брюки были в земле и глине. Рукава рубахи закатаны. Жилистые руки перепачканы до локтей. С мокрой тряпки, которую он держал, на землю стекала жидкая грязь.
Миша подумал, что Андрей Викентьевич чистил «Победу». Вероятно, ее ночью здорово заляпало.
— Я не был на аэродроме, — ответил Миша. И так как старик стоял на самой тропинке, попросил:
— Разрешите пройти, Андрей Викентьевич. Я очень спешу.
— Постой, постой, — старик подошел еще ближе. — Значит, ты сегодня ночевал дома?
— Дома, — сказал Миша. И тут же вспомнил:
— А что у вас с «Победой» ночью случилось? Мотор отказал?
— Мотор? — удивился Андрей Викентьевич. И вдруг он снова заулыбался, весело, добродушно, как всегда. — Конечно, мотор… Ты видел, как мы… как я ее толкал? Хе-хе… Ишь глазастый какой! Молодец!.. Понимаешь, забарахлила вдруг. Вероятно, карбюратор… А куда ты, собственно, так несешься? Помог бы мне немного. Кататься вы все охотники, а как работать… Хе-хе…
Вот это уж несправедливо. Миша всегда охотно возился у машины. Но сейчас…
— Сейчас не могу. Андрей Викентьевич… Понимаете, пошли мы с Витей — он из тридцать четвертого дома, мой друг. Толстый, очки носит, знаете? — пошли с ним в подземный ход…