— Не избили, Арни. Ограбили. Я в порядке.
— Я говорю, ты ведь должен начать съемки меньше чем через две недели!
— Я их даже не видел, Арии. Они вломились в мою квартиру, пока меня не было.
— Боже! А твои новые костюмы они не сперли?
— Насколько я вижу, они ничего не сперли.
— Ну так возблагодарим за это Господа. Ты их спугнул?
— Я же говорю, что их даже не видел.
— Полицию вызвал?
— Они едут.
— Слушай, Рой, — посоветовал Арни. — Я хочу, чтобы ты сказал им, что у тебя увели драгоценности. Тысяч на пятьдесят.
— Ты же знаешь, у меня нет никаких драгоценностей.
— Знаю. Но, может быть, мы здесь сможем пропихнуть твое имя на страницы газет. А если они ничего не взяли, тогда и шума не будет.
— Я ведь могу попасть в любые неприятности с этим, Арни. Дача ложных показаний и все такое прочее, — запротестовал Спенсер.
— О'кей, о'кей. Забудем об украденном. Ты скажешь им, что застал парня роющимся в твоих вещах и накинулся на него. Заставил его удрать с поджатым хвостом. Сделай так, Рой, и я думаю, что смогу устроить пару строк в колонке новостей или даже кусок в программе Фрэнка Коллинза. Сделай это для меня, а, Рой?
— Хорошо, Арни. Я им скажу, что вышвырнул его.
Зазвенел дверной звонок.
— Постараюсь, Арни. Там кто–то пришел. Должно быть, полиция.
— Отлично, парень, — сказал Арни. — Делай свое дело, а я уж сделаю мое.
Секция напоминала музей легкого стрелкового оружия. Винтовки рядами стояли вдоль стен. Пистолеты любого размера и калибра покоились в стеклянных выставочных ящиках. Здесь были ружья на любой вкус и случай: елизаветинские мушкеты и шарповские ружья времен гражданской войны для коллекционеров; дробовики на заказ для охотников на мелкую дичь; слоновые ружья для любителей дичи покрупнее. Отличные образцы, все как на подбор, и все предельно дорогие. “Эберкромби” и вправду рай для спортсмена.
Мэхон благоговейно прошел через оружейную секцию к секции кожаных товаров.
— Чем могу, сэр? — поинтересовался клерк.
— Можете, — сказал Мэхон, роясь в нагрудном кармане. — Хочу устроить приятелю сюрприз, шутку с его багажом.