..
– Вампирские сплетни?
Он повел плечами, слегка смутившись.
– Можно сказать и так.
– И эти слухи говорят...
– Что иногда, когда бремя столетий становится для вампира невыносимым, наступает момент, когда он больше не в состоянии выносить ночь и наконец отдается солнцу.
– А прежде чем это происходит, его одолевают зловещие сны?
– Этого я не знаю.
Вики сомкнула руки вокруг его плеч.
– Ну ладно. Давай разберемся в этом последовательно, шаг за шагом. Скажи, ты устал от жизни?
– Нет. – В этом, по крайней мере, он был уверен, и причина этого настроения внимательно всматривалась в него на расстоянии, не превышающем длины вытянутой руки. – Но, Вики, несмотря на то что я изменился, став вампиром, тело и разум у меня в основном остаются человеческими. Я...
– Быть может, изнашивается тело? – прервала она, еще крепче сжимая пальцы. – Запланированное старение? Ты приближаешься к своему пятому столетию, и система начала давать сбои? – Ее брови нахмурились, и очки сползли с переносицы. – Я этому не верю.
Фицрой поднял руку и поправил ее очки.
– Ты не можешь не верить снам, – мягко сказал он.
– Нет, – признала Вики, – не могу. – Она глубоко вздохнула и язвительно улыбнулась одной стороной рта. – Было бы полезно, если бы члены вашего сообщества несколько чаще общались между собой, так чтобы мы не приближались к этому моменту вслепую, выпускали бы свой информационный бюллетень или что‑нибудь в этом духе.
При этих ее словах он улыбнулся, на что женщина и рассчитывала, и немного успокоился.
– Генри, меньше чем год тому назад я не верила ни в вампиров, ни в демонов, ни в оборотней, да и в себя, признаться, тоже. Теперь я отношусь к этому по‑другому. Ты вовсе не сумасшедший. Ты не хочешь умирать. Следовательно, не собираешься отдавать себя солнцу. Что и требовалось доказать.
Он должен был ей верить. Ее серьезное, деловое отношение смертной смогло уверенно отвести в сторону призрак сумасшествия.
– Останешься до утра? – спросил вампир. На мгновение он усомнился, что эти слова произнесли его губы. Так же он мог бы сказать: «Останься, потому что сейчас я совершенно беспомощен». Эти фразы означали одно и то же. Неужели он настолько доверял ей? Он видел, что Вики поняла и своим промедлением дает ему время взять назад свою просьбу. Внезапно Фицрой осознал, что не хочет брать назад эти слова. Что он доверяет ей безоговорочно.
Четыреста пятьдесят лет тому назад он бы спросил: «Мы будем любить друг друга?»
«Как можешь ты сомневаться?» – было бы ему ответом.
Молчание затянулось. Генри должен был прервать его прежде, чем оно отодвинет их друг от друга; отодвинет Вики, вынудит ее услышать то, что, как ему было ясно, она не готова была услышать.
– Ты можешь привязать меня к кровати, если я начну делать какие‑нибудь глупости.
– Соответствующие моему определению глупости или твоему представлению о ней? – Голос женщины звучал напряженно.
Если уж решился, то иди до конца.
– Твоему.
Вампир засмеялся, запечатлел поцелуй на ее руке и повернулся лицом к окну. Если Вики считает его душевно здоровым, значит, он тоже должен так думать. Возможно, то, что ему снится солнце, было менее существенно, чем то, как он сам относится к этому сну.
– И в небе, и в земле сокрыто больше... – рассеянно пробормотал он.
Женщина сидела, опершись на диванные подушки.
– Господи, до чего меня достала эта цитата! – произнесла она в сердцах.
4
Вики встречала тысячи восходов солнца, но ни разу не видела такого, так этот.