— Вы ведь кормите грудью ребенка, мне так только что сказал мсье Клери. Но я полагаю, похитители будут его кормить теперь из бутылочки. Он, по крайней мере, не слабого здоровья?
— Он никогда не болел, — заявляет Амалия.
— Но он все-таки перенес желтуху, — уточняет Ирен. — И остался довольно слабым.
Амалия вот-вот потеряет хладнокровие.
— Я уверен, что он выдержит, — заявляет полицейский. — Это дело нескольких дней. Ребенок — это же заметно. Он всегда кричит.
— А этот нет, — говорит Амалия, чуть не плача.
Комиссар поворачивается к Ирен.
— Мы вернем его вам, мадам. И в добром здравии, вот увидите. Посмотрим теперь, как сюда проник преступник.
Все идут по коридору и останавливаются перед окном, которое комиссар внимательно обследует.
— Чистая работа, — признает он. — Окно ведь выходит в парк за домом?
Он открывает окно. Сквозь листву розовеет небо. С крыши еще падают капли.
— А откуда взялась эта лестница?
— Из-под навеса, — отвечает Клери. — Мой садовник, мастер на все руки, часто ею пользуется.
— Там, внизу, должны быть следы, — говорит комиссар. — Крессар, малыш, спускайся и обследуй землю. Раз уж здесь есть лестница, ее и возьми. А потом беги к автомобилю и объяви общую тревогу. Нельзя терять ни минуты. Люди, путешествующие с ребенком, всегда обращают на себя внимание. Я почти уверен, что здесь замешана женщина… Вы никого не подозреваете?
— Нет, — отвечает Клери.
— Да, — говорит Ирен.
— Ой-ой-ой! — вскрикивает комиссар. — Надо было договориться между собой. Давайте спустимся вниз. Мне, безусловно, понадобится телефон.
Они возвращаются в гостиную.
— Итак, — атакует комиссар, — поговорим о той, которую вы подозреваете.
— Моя жена подумала о горничной, нам пришлось прогнать ее, потому что она обкрадывала нас, — говорит Клери.
— Ее имя?
— Мария Да Коста.