«А я тебе нужна?» — Геле стало грустно.
— Я домой, — сказал Рюрик. — Не плачь, девушК! Не увеличивай сумму осадков.
«Заплачешь». И Геля тоже пошла домой. Она уставала от «Короля Лира». Да и не только она, все актеры. Рюрик и то устал. Может быть, Геля устает больше других, потому что катастрофически неталантлива. Мама любит пользоваться этим словом. Да, катастрофически. Идет, шатается, мокрая, как мышь. Ноги едва держат. Рюрик бросил и ушел. Не проводил даже до метро. Бандит. Мама права, когда называет его бандитом. Конечно, маме хотелось, чтобы Геля с Рюриком рассталась. А Геле не хочется потерять Рюрика.
Сквозь входную дверь Геля услышала — мама беседует по телефону. Телефон — мамина болезнь. При виде дочери положила трубку.
— В клубе будет вечер «В кругу друзей». Ты пойдешь с нами?
— Пойду.
Геля сняла шубку, сбросила сапоги. Стояла в чулках на мягком ковре. Ковер приятно согревал ноги, проходила усталость.
— За столик я пригласила Степана Константиновича с Людмилой и Астаховых. Двое и двое — четверо, и нас трое. Всего семь человек.
— Ты не имеешь в виду Рюрика?
— Пускай он будет с другими.
— Мамочка, ты его боишься?
— По какому поводу он сегодня кричал у папы в кабинете?
— Мне гадала цыганка на днях.
— И что же?
— Буду счастлива в работе и в семейной жизни.
— Даже цыганки потеряли привлекательность.
Геля ничего не ответила.
— Так все-таки, по какому поводу он кричал?
— Без всякого повода. — Геля подошла и обняла мать за талию. У Тамары Дмитриевны был еще прекрасный свежий вид. — Не обращай внимания на Рюрика, мама.
— Не вмешиваюсь в твои дела. Ты взрослая.
— Взрослая. Я вот какая взрослая. — Геля привстала на цыпочки, вытянулась и подняла над собой высоко руки. — Вот какая, смотри, мама!
— Ты носишь очень короткие платья.