— Вот!
— A-а, — махнула рукой девочка, — это картинки с тетями в красивых платьях, журнал мод называется.
— А ты посмотри! — он показал ей обложку.
На детей взглянула немного грустная Арти в красивой бархатной шапочке.
— Помнишь ту тетю на улице? Ту, что была нарисована на стене?
— Да.
— Вот это она. Правда, похожа на маму?
— Нет, не похожа, — возразила девочка.
— Похожа!
— Нет, не похожа, — упрямо сказала Кавита.
Подумав немного, мальчик не стал больше спорить. Придвинув к себе кисти, он набрал коричневой краски и затемнил светлые глаза на фотографии, затем смешал охру с белилами и стал работать над лицом. Девочка следила за кистью, затаив дыхание, словно боясь спугнуть ее полет.
— А теперь? — спросил Бобби, придавая волосам Джотти ту прическу, которую носила Арти.
— Мама! — крикнула девочка. — Это мама!
— Тише, тише! — зашептал брат. — Не кричи так, а то услышит дядя Санджей. Он не любит нашу маму, он никого не любит и нас тоже. Если услышит, как мы шумим, то обоих накажет.
Но слишком поздно. На лестнице послышались шаги. Дети прижались друг к другу, в ужасе глядя, как медленно открывается дверь.
— Что тут у вас случилось? — спросил Рам.
— А мы испугались, — заговорили ребята, — думали, идут нас наказывать.
— Бедные сироты, — вздохнул старый слуга. Чем он мог им помочь? Он начал убирать в комнате и вдруг натолкнулся на раскрашенный журнал. Его глаза широко раскрылись от удивления.
— Кто это? — прошептал Рам. — Откуда вы это взяли?
— Бобби нарисовал маму.
— Так это Бобби нарисовал, — перевел дух слуга, — а я уж подумал, что… — он оглянулся на притихших ребятишек и не стал продолжать свою мысль. — Вот что, спрячьте-ка вы этот журнал, неровен час попадется кому-нибудь на глаза… — он горестно махнул рукой.
— Почему, — горячо возразила Кавита, — вон портрет нашей мамы. Злой дядя Санджей выбросил его, а мы подобрали. Сначала тоже прятали, а теперь поставили на столик, она на нас смотрит, мы на нее, будто мама рядом.