— Чего расселся тут, лентяй несчастный, — крик кухарки прервал мои мазохистские размышления. — В подвале достань варенье вишневое на пироги.
Я потер вески от резко появившейся головной боли, но тут резко в меня полетело полотенце, я еле успел перехватить.
— О, реакции вроде в норме, а я уж думала головой тронулся, — съязвила кухарка. — Ходит уже второй день, как помешанный, обо все углы спотыкается. Хочешь совет дам?
— Нет, — ну вот, начинается. Она подошла ближе, выхватила полотенце с моих рук.
— Или вали отсюда, или хватит тут шороху на весь дом наводить.
— Шороху? — не понял я, никого ж не трогал.
— А кто ж знает, что там в твоей башке в другую секунду рождется. И вообще, мужик ты или кто? Ходит он, думу думает. Реши, наконец, на чьей ты стороне, — я молча выслушал и не стал спорить, хотя внутри все же что-то вскипело. Шанталь высказавшись, развернулась и стала раскладывать на стол муку и сахар. Уходя, я расслышал её нескромное бурчание.
— Думали, льва пригрели, но что-то я пока только обычную дворнягу вижу.
Вот зараза, ну что за человек, вечно укусить ей кого-то надо. Я принес ей её варенье и решил уйти к себе в комнату, но поднявшись на второй этаж, в холле увидел небольшой квадратный столик, которого здесь раньше не было, на столе стояли шахматы. Те самые. Все фигуры были расставлены и готовы начать поединок. Я подошел и взял черную пешку. Именно так я о ней и подумал, после того, как проник в её спальню — «черная пешка». Я сделал ход и ушел. Не успел я и получаса провести в комнате, как услышал, что открылась дверь Керри, шум шагов к столику с шахматами, затем она вернулась к себе. Я вспомнил, как точно так же медленно и аккуратно пытался приручитт к себе странную девушку в черном одеянии и усмехнулся. Решила действовать моим же путем. Ну чтож, видимо, сделав первый шахматный шаг, я запустил игру. Значит решено. Я вышел и, снова сделав ход, отправился на обед.
Такими перебежками, к вечеру, когда после ужина, я вновь поднялся к столику, то увидел, что мне поставили шах. Но мой король увернулся, а значит, игра продолжается. Зайдя в свою комнату, я усмехнулся — забавный способ наладить отношения мы выбрали, ничего не скажешь. Скрипнула её дверь и я решил не ждать, а вышел сразу. Она замерла с ферзем в руках.
— Я еще не походила, — тихо сказала она.
— Ну, если ты не собираешься куда-нибудь сейчас спрятать своего ферзя, то боюсь что мне мат.
Она, слегка виновато улыбнувшись, кивнула головой.
— У меня есть шанс отъиграться?
Она вновь кивнула, и мы переместились к обеденному столику с мягкими креслами.
Я вновь походил первый и не став тянуть время, спросил:
— Что за история с Мэри и собаками? — она улыбнулась также радуясь, что хоть кто-то из нас нарушил тишину.
— К сожалению и эта история не имела приятного происхождения, — начала она. — От отца я очень часто слышала про эту породу. Но эти собаки слишком гонористые, их тренируют только в Арабии. Мне очень захотелось иметь рядом таких красавцев. Я взяла четырех охранников, скромно оделась и вместе с Эдвардом отправилась в эту экзотическую страну. Так как женщины у них очень сильно ущемлены в правах, то мне нужен был сопровождающий мужчина. Эдварду очень шел дорогой костюм, — она улыбнулась и немного задумалась над следующим ходом.
— Слышал там очень жарко и совсем не как у нас.
— Да, там все по-другому. Мало деревьев, другие люди, другой язык, там очень много ядовитой растительности, поэтому мы по дороге нигде не останавливались. Когда приехали к заказчику, он очень удивился и расстроился, что его собачки будут принадлежать женщине. У них в этом плане все очень печально: женщины должны носить паранджу, ты её уже видел, нельзя брать в руки оружие, касаться к высокородным собакам и вообще, похоже, подавать голос. Поэтому все десять дней нашей дрессировки с собаками проходили с кислющим выражением лица хозяина. Но, в конечном счете я была довольна, собак я полюбила и была уверена, что мы подружимся. Отправлялись домой счастливые. Собачки в клетке ехали следом. Подъезжая уже к границе, на нас напали человек шесть, пока охрана пыталась нас отбить, Эдвард велел полезать в клетку с собаками, сам пересел на другого коня и мы сбежали. Началась погоня, собаки рычали, клетку трясло и шатало, я сжимала в руке огромный тесак, который мы купили для Шанталь как сувенир и молилась, чтоб нас не нагнали или чтоб клетка не разбилась на ближайшем повороте, — она сглотнула слюну и уверенно поставила мне мат. — Два ноль.
— Два-ноль, — повторил я. — Я отъиграюсь, если ты не устала.
— Хорошо, — она улыбнулась, — только схожу за чаем. Не желаешь?