Голос у Феличе злой, а лицо такое, что он вот-вот бросится на Антонио с кулаками.
— Феличе, скажи своему брату, чтобы он больше не приставал к Сальваторе.
— Что-то ты за Сальваторе заступаться стала? Вон у Джузеппе до сих пор по его милости кровь из носа идет.
Сальваторе впервые улыбнулся краешком рта.
— Иди домой, Тереза.
Феличе упорно не подымает на Антонио глаз. Тереза обернулась и взглянула Антонио прямо в лицо. И хоть она тут же отвела глаза, Антонио прочел в ее взгляде ласковую молчаливую мольбу. Лишь на миг она одолела свою робость. Антонио понял — Тереза верит в него. Она ждет, что он не отступит и сразится за нее с Феличе. Что же делать? Антонио прежде надо справиться с собой. Ведь чувство к Терезе все сильнее захлестывает его, и он явно не в силах совладать с собой. Что его ждет? Лучше об этом не думать.
— Сальваторе, поди-ка сюда.
Мальчик нехотя подходит. Он устал и бледен. Весь день он полол в поле.
— Что тебе снится по ночам?
Сальваторе отшатнулся и в страхе поглядел на Антонио.
«Все-то учителю надо знать».
— Ничего мне не снится.
Дверь дома распахнулась, и на ток вышли мужчины, чуть подвыпившие, разомлевшие от сытной еды.
— Давайте сыграем в «кто сильней».
Все встают в большой круг. Каждый кладет руки на плечи соседа. Черные рабочие руки с землей под ногтями. Мужчины снимают рубахи и остаются в стиранных-перестиранных грубых майках, насквозь пропитанных угольной пылью, золой, по́том. У многих майки заботливо заштопаны и починены.
И вот уже первый круг приготовился к состязанию. Неожиданно налетает ветерок, подымая с земли сено, сухие стебли сорняков, срывает у девушек платки с головы.
Мужчины ритмично покачиваются и не замечают, что мулы замерли, опустив голову. Они чувствуют, что надвигается гроза, но ждут ее с унылой покорностью. Люди привязали их к кольям, и никуда от них не убежишь.
— Ну, влезай, Джулио.
Вито Петроне напрягся и подставил другу свои крепкие плечи. Джулио уселся Вито на шею и крикнул:
— Кто еще хочет?
Рафаэле де Систо принимает вызов и, поддерживаемый снизу, взбирается на плечи к Джулио. А напротив уже готова вступить в борьбу другая живая пирамида.
— Начали!