— Потом мы поехали домой. В повозке Феличе хотел погладить Терезину руку. А Тереза отстранилась и посадила рядом с собой меня. Феличе очень разозлился и сел впереди, рядом с человеком, который крутил колесо, и до самого дома больше на нас не смотрел. Тереза была очень рада и строила ему за спиной рожи. А потом мы пешком пошли в лесопарк.
— До чего мне хочется съездить в Пистиччи, Сальваторе! Посмотреть на ликоптер, на женеров и попробовать эту самую холодную штуку. Сальваторе, скажи, ты мне друг, да? Если ты женишься на одной из моих сестер, мне тоже придется за вами следить. Вот мы все и поедем в Пистиччи. Согласен?
— Ладно. А пока женщины сидят по домам, хозяйством занимаются, пойдем собирать цикорий. Пошли, Пассалоне?
— Завтра.
— Нет, сейчас. Ведь нам надо еще отыскать клад, который запрятан в пещере.
Сначала молчаливый сговор крестьян, затем снегопад, потом сбор цикория и диких трав, и в итоге ребятишки больше работали, чем бывали в школе. А теперь еще прополка. Но сегодня она кончается, и с нею должно кончиться и мое вынужденное безделье. Меня тоже пригласили на праздник. Разумеется, с гитарой, потому что вечером на ферме Крикуна будут танцы. А пока работа в самом разгаре.
Над полем звенит песня. Голоса девушек как бы задают ритм движению. Склоненные спины, у каждого в руке цапка; удар-другой — и из разрыхленной земли вырван пучок сорной травы, который кидают прямо к мулам. Они привязаны к колышкам у сеновала.
Беспокойно поводя ушами, мулы то и дело жалобно ревут, заглушая гудки далеких кораблей. Три женщины сортируют и сушат на солнце траву граминью. Потом они приготовят из нее отвар. Говорят, он помогает тому, у кого больные почки.
Возле мулов примостились малыши под охраной старших сестер. Самых младших девчонки держат на руках.
Наконец возвращаются с поля усталые, потные женщины, каждая несет на голове корзину с едой. Сзади плетутся ребята постарше. У Кармелы Петроне в корзине не еда, а Роза, самая младшая дочь.
Тереза Виджано идет гордо, ни на кого не глядя. Пришли на ферму и безработные парни из тех, кто, как и Феличе Коланджело, ждут, что со дня на день их возьмут на стройку. Бегут недели, месяцы, но никто и не думает вызвать их в город. Некоторые оформили выездные документы и готовятся ехать на заработки в Германию, а кое-кто из уже побывавших на чужбине приехал повидаться с родными.
Для дона Антонио Лазала оставлено самое лакомое блюдо: две козьи головы, заправленные чесноком, оливковым маслом, петрушкой, тмином и запеченные в тесте. Сладкая, пахучая козлятина прямо тает во рту. Остальных гостей потчуют макаронами с томатной подливой и тертым овечьим сыром. Хлеб, испеченный умелыми руками крестьянок, вкусно пахнет дымом очага.
В самый разгар ужина Булыжник вдруг ехидно ухмыльнулся и что-то показал Сальваторе, а тот побледнел, вскочил из-за стола и бросился на него с кулаками. Скинул Булыжника со стула и давай его молотить. Тереза схватила Сальваторе и оттащила его от обидчика. Но тут уж Булыжник бросился на Сальваторе, а у того в лице ни кровинки… Терезе с трудом удалось увести брата на гумно.
Что случилось? Антонио ничего не понимает. Сальваторе паренек вспыльчивый, но не злой. Раз он так рассвирепел, значит, на то есть серьезные причины.
«Чего это они вдруг подрались?» — недоумевают хозяева и гости.
«Зачем дон Антонио тоже на гумно пошел? Что теперь люди подумают?» — огорчается Тереза.
«Лучше мне было остаться в доме, — мелькнуло у Антонио. — А то Терезу в неловкое положение поставил».
— Что с тобой, Сальваторе?
В ответ Сальваторе лишь крепче сжал кулаки да яростно стукнул ногой о землю.
Терезе надо самой все объяснить Антонио, иначе учитель ее и Сальваторе за невеж посчитает.
— Булыжник приходил к нам третьего дня и увидел Роккино, — объясняет Тереза.
«Какого Роккино? A-а, того зайчонка. Значит, он еще жив. Уцелел-таки».