— Помилуйте, Ольга Дмитриевна! В Монголии болот нет.
— Высохли что ли? Ну, да их, болота! Я говорю о другом. Кузен по поводу юбилея Ньютона хотел речь сказать. Он говорит хорошо. Не дали. По бумажке надо, говорят, читать…
— Отказался?
— Куда там к черту, откажешься…
— Ну, почему же. Если настаивать…
— Посмотрю я, как вы будете настаивать в семьдесят лет-то…
— Я и сейчас-то не очень.
Она расхохоталась. Пришла жена президента. Я побоялся, что пригласят обедать (не потому, что я не хотел — все время есть хочется), а потому что могут подумать — обедать пришел, да и то Форш изумилась, что я пришел рано. А рано я пришел потому, что хочу зайти в гостиницу, узнать — нет ли телеграмм и писем от детей, а по дороге посидеть часик-другой у Бажана.
Вчера Союз прислал мне следующую бумажку, текст которой привожу целиком: «С Новым годом, дорогой товарищ. НКТ СССР помог мне оправдать взятую на себя общественную нагрузку: зайдите, пожалуйста, в Союз Писателей к Валентине Михайловне и получите 500 гр. шоколада ценой 34 руб. С приветом О.С.» Дальше неразборчиво, а жаль — надо б фамилию этого идиота записать в дневник. Шоколад выдавали в секретной комнате, по особому списку, Кашинцева чуть приоткрывала дверь и смотрела — кто стучит. Как бы то ни было, я взял шоколад с радостью, и отложил его — будет чудесный подарок приехавшим ребятам, если к тому времени в кабинет не влепят бомбу.
Все повеселели: три дня подряд наши берут по городу. Правда, города не ахти какие (Великие Луки, Моздок, Чернышков), но все же города, а главное — надежда. В газетах уже начинается победный визг фельетонистов, — и это отвратительно — до тех пор, пока не взяли Смоленск, ибо тогда и у меня голова закружится.
6. [I]. Среда.
Встреча с партизанами в санатории «Лебедь». Записывал рассказы их часов пять. Устал, писать не буду в дневник, так как почти все уляжется в статьи, кроме разве одного утверждения старика Бошко:
— Партизанить сейчас труднее, чем в 18-м году. Не потому, что я старый. А потому, что немец стал умнее. Он нас — расслаивает.
7. [I]. Четверг.
Рождение Мани. Подарил ей полфунта дрянных конфет и кусочек шоколаду из того, что мне дали в Союзе. Она была счастлива и довольна. У них по-прежнему холодно, хотя времянка горит целый день.
«Известия» обещали позвонить в Ташкент, но, конечно, обманули.
8. [I]. Пятница.
Написал статью — партизаны-железнодорожники для «Гудка»{372}.
Из Ташкента ни писем, ни телеграмм. Буду опять просить «Гудок» помочь. Вчера, на имя Тамары, получил в гостинице письмо. Оно шло 1 месяц и 3 дня из Ташкента.
Позвонил в «Новый мир» узнать о судьбе своего романа.
Говорит Дроздов:
— Я должен вам, Всеволод Вячеславович, сообщить неприятное. Щербина (редактор «Нового мира») думал-думал и решил не печатать романа. Он мотивирует тем, что роман — надуманный. Очень талантливо написано, но надуманно.