Кому-то могло показаться, что таким образом его оппонент выражает свое неудовольствие. Но это было неверным суждением. Машина не человек, она не способна на такое. Что же тогда это такое? Результат. Ей не нравится мой ответ, вот она и устраивает мне световую встряску, мерзкая тварь! — решил странник. И в очередной раз посетовал на собственное тугодумство. Перед ним всего машина. Не человек, а машина. И одолеть ее можно лишь при помощи «замкнутой схемы». Правда сам странник слабо представлял, что это такое. Просто давным-давно, когда окружавший его мир не был столь велик и умещался в небольшую округу состоящую из пары прилегающих к рубежу полей и старому кряжистому лесу, он услышал это выражение от глухого Больца. Старик был обычным техником, который следил за тем, чтобы в колбах слепило электричество, а фырчащие термосистемы вырабатывали тепло зимой и прохладу — летом.
Дар хорошо помнил как орудуя отверткой старик недовольно пнул погнутый кожух рефрижератора и окрестил его настоящей развалюхой, которая способна лишь проедать ему плешь. Тогда юный потомок семьи Маршалов спросил: «… а легко ли чинить эти перепачканные черным маслом механизмы». Старик хмыкнул, стер со лба пот, и сообщил мальцу, что сделать это практически не возможно. «А как же тогда это получается у вас?» — не унимался Дар. «Да никак», — отмахнулся старик. — «Просто я умею хорошо обманывать и людей, и механизмы».
Яркая вспышка вырвала странника из прошлого, словно овощ из земли. Но на этот раз Разум остался нем. Достаточно было просто привлечь внимание. Теперь можно было начинать.
Медленно, один за другим начали загораться подвесные лампы — под огромными жестяными плафонами напоминающими перевернутую тарелку, под которой пузателись матовые лампочки. Переселенцы называли их «тлеющими погремушками», за долговечность и постоянный самопроизвольный треск.
Темные пятна покорно отступили в сторону и помещение приобрело привычный вид. Хотя по мнению Дара лучше бы оно сгнило среди мрака. Справа и впрямь оказалась всклокоченная словно змея лента, но револьверов на ней не было. Зато в ее конце, всего футов в десяти, горбатилась раздаточная лента. А рядом с ней стоял тот самый громоздкий фонарь на массивной треноге.
— Как вам мой уютный уголок? — поинтересовался голос. Но на этот раз он звучал не из динамика. Его источник находился совсем близко, в темноте.
— Я что-то должен ответить? — уточнил странник.
— Совсем не обязательно. Вы люди настолько прагматично, что я за две секунды просчитаю возможные варианты ответов.
— И какой же из них будет верный?
— Тот что у вас в голове, — с нажимом ответил голос.
Глаза странника загадочно блеснули:
— Звучит чертовски интересно, тем более если учесть один простой факт: я еще не решил как ответить.
Машинерию не возможно поставить в тупик, но можно обмануть. Отличный совет сработал безукоризненно.
Из темноты показалось вначале лицо, а потом и крохотное, несуразное тельце. И Дар в очередной раз убедился, что этот мир вряд ли вернется в привычную плоскость бытия, уж слишком далеко он закопался в своем безумии.
Дрянной Разум действительно обрел плоть. Пускай и слишком уродливую, но все же плоть. «Он» или «Она» буквально собрал себя по частям, словно куклу. Только скажите на милость, где вы видели куклу, у которой были бы человеческие глаза. И о схожести здесь не могло идти речи, зоркий взгляд Дара его не подвел. Разум умудрился выковырять глаза у какого-то несчастного пленника и втиснуть их в пластмассовую оболочку фарфорового лица.
— Как я тебе? — вопрос был скорее дежурным. Искусственному интеллекту было совершенно плевать, как к ее виду относится чужак из крови и плоти.
— Отвратительно, — на этот раз не стал врать странник.
— Безусловно, — согласился Разум. — Но окончательная версия будет гораздо совершеннее, поверь.
— Не сомневаюсь.
Кукла, высотой не больше трех с половиной футов, на негнущихся ногах прошла к металлической жерди, которая очень сильно напоминала обычный стул, только без седалища и спинки. Присела. Ее выпученные глаза рассеяно закрутились, но вскоре все-таки сфокусировались на страннике.
— Итак, ты выбрал иную карту… Почему? — повелительным тоном произнес Разум.
Теперь когда динамик не искажал ее голос, Дар наконец понял в чем тут дело. Искусственный интеллект не просто пытался подражать, копирую человеческие эмоции, он делал это вполне осмысленно, желая достичь в этом определенного совершенства.