Впрочем, это сразу вызвало новые вопросы: раз Эллиот на самом деле робот, есть ли у него вообще родители? Зачем он притворялся человеком? Неужели он только прикидывался моим другом?
Я не мог выбросить эти мысли из головы. Надо продолжать бежать…
Теперь до дома оставался всего квартал. Один квартал отделял меня от спасения.
Я поскользнулся на куче листьев. Потерял равновесие. И остановился с испуганным вздохом при виде орды садовых гномов. Их были многие дюжины. Они валили мне навстречу, стекаясь со всех сторон.
Я снова опустил плечо, чтобы раскидать их со своего пути. Может, я смогу прорваться. Сбежать, как я один раз уже сделал.
Но нет. У меня не оставалось сил. Я израсходовал всю энергию. Ничего не осталось. Ничегошеньки.
Я стоял, тяжело дыша, совершенно разбитый. Я не мог сражаться.
Гудя, как растревоженные пчелы, садовые гномы окружили меня. Круг сомкнулся. Меня вновь оторвали от земли. Несколько гномов подняли меня на руки.
Я лежал плененный, беспомощный, глядя на серп месяца. Он походил на ухмылку. Как будто даже луна насмехалась надо мной, пока новая толпа гномов с ликованием тащила меня вниз по улице.
Назад к трясине.
Они крепко держали меня над головой и несли обратно к отвратительной прорве. И я, отчаянно пытаясь собраться с силами, увидел, что их собрались уже целые сотни. Сотни гномов, и все они улюлюкали, кричали, выли и вскидывали в воздух кулаки.
— Нет! Пожалуйста. Пожалуйста! — молил я, когда они несли меня к гиблому озеру.
Но никто не расслышал бы моих воплей за ликующими выкриками гномов.
Все это походило на праздничное торжество. Почему они так рады бросить меня в зыбучие пески? Только потому, что я осмелился выйти из дома ночью?
— Пожалуйста! Пожалуйста!
Я извивался и корчился. Но их цепкие ручонки больно впивались в меня, удерживая на месте.
Они поднесли меня к краю трясины. Приподняли повыше.
Я слышал улюлюканье гномов. И ликующий смех.
А потом они с силой швырнули меня. Я почувствовал, что взлетаю из их рук. И полетел головой вперед. С отчаянным воплем я рухнул прямо в трясину.
Я чуть не захлебнулся, когда холодная комковатая жижа хлынула в рот.
Я пытался плыть. Шлепал руками по поверхности влажной массы. Но не мог удержаться на плаву.
Задыхаясь, я быстро погружался… вниз… вниз в холодную, сырую тьму.