— Как жили… — хмыкнул Усов. — Так и жили.
— А в мороз? У вас печка была?
— Печка? — рассмеялся Усов. — Печку, конечно, нетрудно было смастерить. Только над лесом всё время фашист летал. Дымок увидит — и бомбочку на дымок. Мы подумали-подумали, и решили, что без бомбочек теплее.
Николай Иванович заметил испуганный Верочкин взгляд и добродушно успокоил её:
— Мы одеты были хорошо. Валенки, тулупы.
— А спать?
— У нас пижамы специальные были! — не выдержав, вмешался Китин. — С подогревом!
— Опять вы надо мной смеётесь. А я пионерам должна всё рассказывать, — сердито отрезала Вера. Потом коротким движением язычка слизнула с губ остатки строгости и по-детски спросила: — Вы что, всю зиму не раздевались?
— Не раздевались, — подтвердил Китин.
— А мыться?
— Мылись как то, — вздохнул Китин. — Ребята молодые, горячие. Я уж не помню…
— А девушка? С вами же была девушка.
— Девушку мы берегли, — тихо сказал Китин и вдруг вспомнил разговор в школьном спортзале, слова Берёзова, слова Усова.
И тотчас все это вспомнили, все четверо. Воздух в землянке словно изменился, стало нестерпимо душно. Китин закашлялся.
— Пошли наверх, — сказал он откашлявшись.
Никто не ответил. Но все разом поднялись, словно только и ждали команды. Гуськом потянулись наверх, к выходу.
Когда они вышли из землянки, лес вдруг потемнел, помрачнел: кроны елей, ещё недавно зелёные, почернели, замерли, затаились, и всё вокруг застыло, словно перед грозой. Солнце ли зашло, воспоминания ли сделали знакомый мир чужим — кто знает?
Николай Иванович поёжился, застегнул ворот рубашки и, не оглядываясь, зашагал прочь от землянки.
Шли молча: впереди Николай Иванович, за ним Фёдор Кузьмич и Китин. Берёзов шёл как-то странно, не сзади, и не рядом — в стороне. Изредка он поглядывал на Китина, и тогда чуть заметная улыбка возникала на его губах.
Вера то и дело забегала вперёд, чтобы взглянуть на лица мужчин. Мужчины шагали сосредоточенно, сдержанно улыбались Верочке, потом снова на их лицах замирало напряжённое ожидание.
— Далеко идти? — поинтересовался Берёзов.
— Метров восемьсот, — не оборачиваясь, ответил Усов. — Там поляна, на краю — три сосны. Неподалёку — камень.