Вера молчала, затаив дыхание. Временами она не очень хорошо понимала, о чём идёт разговор, хотя говорили по-русски, и слова сами по себе были давно знакомы и понятны. Когда такое мгновение наступало, Вера раскрывала глаза ещё шире — так, словно пыталась увидеть то, чего не могла понять.
— Мне извиняться не за что, — сдержанно сказал Берёзов.
— А вдруг окажется, что я не виновен? — устало спросил Усов.
— Это ты сейчас не виновен, — сказал Берёзов. — А тогда ты был виновен. Потому что мы все верили, что ты виновен! И вера в твою вину придавала нам силы, была частью нашей жизни! Не хочешь же ты сказать, что мы жили неправильно?
— В жизни всё правильно, — тихо сказал Николай Иванович. — Я, пожалуй, пойду искать эту гильзу…
— Чтобы сделать несчастным меня? — спросил Берёзов.
— Чтобы сделать счастливой её, — сказал Николай Иванович и посмотрел на Веру.
Вера растерялась и покраснела.
Берёзов почему-то усмехнулся, словно вспомнил что-то очень смешное.
База открылась неожиданно. То есть и не открылась она вовсе — лес вокруг стоял такой же густой и непроходимый. Только Верочка вдруг остановилась и сказала:
— Пришли уже! Не узнаёте?
У самых её ног уходил в землю обшитый досками лаз в землянку. Приглядевшись, ещё два таких лаза можно было заметить неподалёку.
Верочка хотела ещё что-то добавить, но, взглянув на лица мужчин, умолкла. Они стояли молча, странное одиночество читалось в их глазах — как будто всё это привиделось во сне, и лес, и землянки — а место было чужое, незнакомое, неузнаваемое. Потом Китин шумно вздохнул и стал осторожно спускаться по деревянным ступеням вниз, под землю.
Землянки были восстановлены полностью: нары, лавки, столы — всё самодельное, сработанное топором из необструганных грубых досок.
Неслышно текли минуты — долгие и терпеливые. Мужчины сидели в землянке за столом, безмолвные, сосредоточенные, странно притихшие — словно позабыли, зачем шли в лес.
— Похоже?.. — тихо спросила Верочка и тотчас умолкла, испугавшись собственного голоса.
— Похоже… — ответил Борин.
Он помолчал, оглядел стены, потолок, вздохнул. Прошептал:
— Сыро здесь, однако… Как мы без радикулита обходились?..
— Кто обходился, а кто и нет, — усмехнулся Берёзов.
Верочка по всей видимости мучительно переживала молчание, случайно возникший разговор обрадовал её, она тут же заулыбалась и прежнее боевое настроение вернулось к ней.
— Меня пионеры спрашивали, как вы тут зимой жили. Я не знала, что ответить.