Проходят две недели, и я возвращаюсь на физиотерапию. Две недели, когда я не позволял себе думать о ней, или о нем, или о чем-то еще, что может сбить меня с того пути, на котором мне нужно быть. Я игнорирую одиночество, отбрасываю любопытство и удерживаю себя в стенах, которые сам и создал.
Но стены рушатся, как только я ступаю ногой в тренажерный зал.
Она одета в блузку с красными лепестками роз, у нее длинные вьющиеся волосами, и теперь я вижу, откуда у Гаса такие локоны. Ее розовые губы шевелятся, когда она, сидя на стуле, читает очередную брошюру. Когда она переводит взгляд с брошюр на меня, ее губы замирают.
Кажется, что это длится целую вечность, но на самом деле все происходит так быстро. Ее рот изгибается в улыбке, которую я две недели мечтал снова увидеть. И вместе с этим пониманием я чувствую, как обещание, которое дал сам себе, начинает забываться, а стены, что я построил, рушиться.
Я сажусь на стул рядом с ней, мое сердце так сильно стучит, что я уверен, она может его услышать.
— Здравствуй, Адам.
Звучание этих слов обжигает мою кожу. Я хочу содрать ее, разорвать, только чтобы сделать этот жар чуть более терпимым. Но даже если бы я мог, он найдет другую точку, другое место, чтобы отметить, опалить.
— Амели. — Мой голос слегка дрожит.
Ее глаза улыбаются, как и губы.
— На «А», — заигрывает она. — Ты вспомнил.
Я так сильно пытался забыть.
Я сглатываю и быстро начинаю сканировать комнату.
— Где Гас…
— Адам, я должна извиниться…
Мы говорим одновременно, но ее слова сразу застают меня врасплох.
Извиниться?
Передо мной?
— За что? — спрашиваю я сконфуженно.
— В последний раз, когда мы разговаривали... — начинает она. В единственный раз, когда мы разговаривали. — Я уверена, что, возможно, вышла за рамки, — продолжает она.
Амели заправляет прядь волос за ухо, и я не могу сдержаться, чтобы не посмотреть на ямочку прямо под мочкой ее уха. Мне всегда нравилась мягкость и гладкость женской шеи. Я никогда не мог остановить себя от того, чтобы вдыхать, целовать, вкушать эти ямочки. А ямочка Амели выглядит самой гладкой и мягкой из всех, что я когда-либо видел.
Я быстро перевожу взгляд на ее глаза, мое тело слишком быстро отзывается болью от такой близости.
— Вышла за рамки?