— И действительно, там была странная встреча, но я не придал ей значения. Железный человек полностью поглотил мои мысли. Мне показалось, будто меня разыграл кто-то из наших. Я протянул руку смертному, чтобы он залез ко мне, на крышу небольшого дома, но вес его оказался намного больше, чем надо. Будто он один из нас... Ты же знаешь, они все смеются надо мной. Ты и сама смеялась, когда я тут без нектара тупил... — Гефест поднял руку, сигнализируя, чтобы мать не перебивала. — Поэтому я не стал дожидаться окончания розыгрыша и вознёсся в мастерские. Теперь я вижу, что встретил тогда чужака.
— О чём вы говорили? — мягко поинтересовалась Гера.
— Да ни о чём. Парой слов перекинулись. Он попросил помощи, я дал ему руку и упал с крыши. Удивился, подумал недоброе и улетел. Я хотел побыть один...
Гера потрепала его по плечу.
— Ничего, сын. Всё нормально. Всё-таки ты у меня не от мира сего, и это так трогает... — Богиня сжала плечо Гефеста так, что ногти проткнули кожу, и выступила кровь. — Но мамочка, кончено же, помнит, гадёныш, как ты отомстил ей, подарив золотой трон-ловушку. Поэтому мамочка не верит в твою историю, хитрый ты хорёк!
Бог-кузнец напряг стальные мускулы, и ногти Геры вышли из его плоти, один сломался.
— Мне нет смысла врать тебе, злопамятная моя родительница, — спокойно сказал Гефест. — Если бы ты не отвернулась от меня, уродливого младенца, разве мне пришлось бы напоминать о своём существовании столь забавным образом? Я не знаю, что это за чужак. Но часть меня говорит: коль он несёт погибель нашему мирку, полному взаимной лжи и ненависти, то вправе ли мы ему мешать?
Гера отстранилась от сына, поднялась со скамьи, отошла к окну. Стряхнула кровь с нервных пальцев. Скрестила руки на груди, задумчиво покачиваясь вперёд-назад. Тучи, окружающие Олимп показались богине ещё более грозными и тяжёлыми, чем обычно.
— Что же говорит тебе другая твоя часть, сын мой? — нарушила она молчание.
— Другая, более разумная часть меня... молчит. У неё мало сведений для того, чтобы отверзать уста, знаешь ли.
— Угроза реальна! — воскликнула Гера почти в отчаянье.
Гефест усмехнулся:
— Мы чересчур долго жили без войн, чтобы оставаться спокойными перед лицом внезапной угрозы. Но мир достаточно крепок, чтобы его не разрушили два равных нам существа. Я буду в мастерских. Если понадобится, готов сражаться с теми, кто угрожает тебе, мама.
Верховная богиня вздохнула и повернула голову к сыну.
На скамье никого не было.
Далеко не сразу Гера вышла в пиршественную залу. Там царила привычная пьянка. Появились и Афродита с Аресом.
Богиня любви заметила появление Геры и устремилась к ней, протягивая пояс.
— Возвращаю тебе эту драгоценную вещь, — проворковала блудница. — Она оказалась бессильна перед лже-Аполлоном.
— Зато он оказался бессилен перед моим верным клинком! — выкрикнул Арес, выхватывая из ножен короткий меч.
Потрясая грозным оружием, бог несправедливой войны победно взирал на всех, будто победил сто чудовищ, а не заколол отвлёкшегося щуплого чужака в спину.
Гера забрала пояс и подала знак Афродите: посиди со мной, расскажи, как всё было. Расторопная Геба поднесла пару больших чаш, наполненных нектаром.
Богиня любви без преуменьшений поведала Гере о провале своей совратительной миссии и с гордостью рассказала, как муж проткнул незадачливого чужанина.