— Ух, как ты осерчал! — Одиссей улыбался так, что хотелось ему врезать по всем тридцати двум отличным зубам. — В Дельфы плывём, куда же ещё? Я же говорю, Клепсидра всё рассказала.
Парню стало совестно.
— Так ты из-за меня...
— Нет-нет, — перебил грек. — Мне надо поклониться храму твоего тёзки, получить предсказание, на рынке в Ретее судачили, будто там появилась некая сильная пифия, так что всё попутно.
«Надо же, как всё удачно складывается!» — порадовался Аполлон Ромашкин и думал целый час, пока не начался настоящий шторм.
Гефест явился к Гере весь в копоти и злой. Он мастерил очередную версию железного человека, который никак ему не давался. То есть, получался неизменно человек, притом железный, вот только никак не оживал.
Плешивоголовый бог-кузнец предстал перед Герой в той же комнате, где она недавно отчитывала Феба. Хромой на левую ногу Гефест поприветствовал мать и уселся на скамью. Гера подошла к нему и устроилась рядом.
— Сын мой, я обеспокоена, — сказала она, обнимая кузнеца, как не обнимала его, когда он был мальчиком. — Твои причуды, твои изыскания... Ты отдалился от нас. Какие мысли мрачат твоё чело? Какие идеи бродят в твоей умной и пытливой голове?
— Есть задачка, — нехотя ответил Гефест. — Железный человек. Пока не получается.
— Который уже век ты над ним бьёшься?..
Сын пожал плечами.
— Третий, вроде бы. Зачем ты меня позвала из мастерских, царица над богами, и где отец?
— Мойры говорят, громовержец скоро вернётся.
В подёрнутых поволокой задумчивости глазах Гефеста появился интерес:
— Неужели ты ходила к мойрам?! Какая катастрофа должна была случиться, чтобы ты к ним снизошла?
— У нас появились новые, могущественные враги. И они грозят разрушить наш мир.
— Хм... Это не титаны, раз ты назвала их новыми. И не гекатонхейры. Очередная армия чудовищ?
— Их всего двое. И с одним из них ты виделся.
— Я?! — Гефест непонимающе уставился на мать.
— В полотне судьбы я разглядела, что ты мельком виделся с чужаком. В Трое. В ночь её падения.
— А, Троя! — Бог-кузнец оживился ещё больше. — Веришь-нет, я прилетел туда посидеть в тишине и поразмыслить над секретом жизни и смерти, а там именно в эту ночь и началась резня! Анекдот какой-то... Хоть из дома не выходи.
Гефест помолчал и продолжил: