Песня зяблика:
— Слышь-ка, слышь: чуть-чуть-чуть три — четыре рубля не выиграл! — и ужасно как рад, дурачок!
Всесторонне необразованный человек.
Рассказусы.
Доказательство от препротивного.
Доказательство от милого.
Да здравствует солнце, да скроется тьма!
Голубые росы. (Ярко-зелёная весенняя трава и белая на ней влага — голубое.)
Сосновый бор — строгие колонны. Хоралы ветра на хорах, в вершинах. Просторный храм. Но храм может наскучить.
Лиственная роща — весёлый павильон. В стенах его и на потолке поют птицы. Белые стволы берёз, серебро осин радуют взоры, в траве играют солнечные зайчики и змейки. Прохладная тень отрадна. Весело на душе в лиственной роще. Но и веселье может наскучить.
Смешанный лес — вот никогда не надоест! Сосны, берёзы, осины, кудрявые ольхи и темные, косматые ели, создающие таинственную глубину. Лес, по которому Серый Волк мчал Ивана-царевича, держащего в объятьях свою царевну.
Рябчики на пищик: пять, пять, пять тетеревей!
Козодой поёт жабьим голосом.
Утром пастух здесь в Узмени вызывает скотину не игрой на свирели, роге или дудке, а сиплым свистком грошового свистка. Это уже не
а гораздо хуже. Это как драгоценные своей красотой и поэзией самоцветы подменять в украшениях штампованными изделиями из пластмассы, алмаз — стеклом.
В этом мире, полном чудесных тайн и тайных чудес, едва ли не больше всех земных существ полюбил я птиц. Лёгкие, они первые на Земле поднялись в воздух. Первые на Земле они стали вить красивые тёплые гнёзда. Первые на Земле они запели. И с песней поднялись в небо.
Умерев, я хотел бы возродиться птицей: чёрным жаворонком, или скворцом, или чёрным соколом-сапсаном, или юлой.
Повинуясь таинственной силе, летят они осенью с родных гнездовий на светлый и тёплый юг — за солнцем, за солнцем! (Полярная крачка буквально «летит за солнцем» из Арктики в Антарктику.) И с солнцем возвращаются на милый север.
Тоскует моё сердце зимой на севере — во тьме. И вот стремлюсь за птицами на светлый юг.
И вот я с ними — в Гаграх.
Первое солнышко, первое голубое небо после месяца дневной полутьмы! Свет, блеск бесчисленных алмазов, голубые — длинные в полдень! — зимние тени из изб и деревьев, убранный в кружева инея лес.