За ними-то я и пришёл к нему в его походное речное жилище.
Сидя на койке, покрытой сохатиной шкурой, я пристал к Кожаному Чулку, к корсару, повязанному зелёным платком, с расспросами о его путешествии.
И ждал услышать в ответ цветистую речь всех корсаров и следопытов из прочитанных в детстве книг.
— Но ведь вы уже всё это слышали, — ответил мне мой Кожаный Чулок. И в голосе его послышалась неподдельная скука. — Лучше я вам расскажу, как сейчас обстоят дела с бобрами и заповедником. И что предполагается сделать в дальнейшем.
И вот он, постепенно оживляясь, начал развивать передо мною свои мысли о замечательном будущем этого богатейшего края.
Бобры уже взяты под охрану. Декретом Москвы в верховьях Конды и Малой Сосьвы площадь в 8 тысяч квадратных километров объявлена государственным заповедником. Вокруг него предполагается устроить огромный — в 40 тысяч квадратных километров — охотничий совхоз.
Излишек зверя и птицы, которым предоставлено спокойно размножаться в заповеднике, будет постоянно переливаться на площадь охотсовхоза. Тут будет ежегодно производиться отстрел дичи и ценного пушного зверя. Конечно, в разумном, строго определённом количестве.
Разумно хозяйничая, мы в ближайшие же годы увеличим поголовье не только бобров и соболя, но и всех нужных нам зверей, всей дичи.
Мы разведём здесь ондатру — так называемую американскую выхухоль, ещё американскую норку. Места для них подходящие.
Будем поставлять отсюда по всему Союзу расплодившихся бобров, соболей, лесную куницу — живое пушистое золото.
Один увлекательнее другого развёртывались передо мной смелые проекты. Мы обсуждали их, спорили — и тут же придумывали новые.
Только когда побледнела висячая лампочка и в открытую дверь каюты вошёл свет вставшего где-то за лесом солнца, я опомнился.
И увидел, что не узнал ни одной из нужных мне подробностей.
— Мне пора, — сказал я, поднимаясь. — Но скажите мне всё-таки: почему же ханты и манси не сердятся на вас за то, что вы лишили их талисмана?
Он улыбнулся.
— Очень просто: два «а».
— То есть?
— Агитация и аптека. Антишаманская агитация — и вся молодёжь и многие пожилые легко отказываются от всех подобных суеверий и предрассудков. Можно быть уверенным, что молодое поколение, пошедшее уже в нашу школу, даже не вспомнит о талисманах.
— А старики?
— Ну, для закоренелых язычников я держу купленную в аптеке «канадскую бобровую струю». Это обходится государству куда дешевле.
— Так. Ну и напоследок: хоть одно ваше приключение во время первого путешествия сюда. Встречу с опасным зверем. Бурю на озере. Счастливую карту в борьбе со смертью.
Мой Кожаный Чулок растерянно проводит рукой по лбу.