Тяжело вздохнул, словно перед нырком в воду, и вышел из
курилки. Я еще некоторое время слышал шаркающие шаги, что постепенно становились тверже, увереннее. Все-таки не хлюпик, сильный человек. А
перед подчиненными нельзя раскисать, иначе уважать перестанут.
Шлейф чужих эмоций истончился, отпустил измученный мозг. Я очнулся, тупо посмотрел на истлевший окурок с длинным наконечником рыхлого
серого пепла. Отбросил, вскочил со стула и, пошатываясь, побрел в туалет. Крутанул кран, поплескал холодной водой в лицо. Набрал в
пригоршню и вылил на голову. И так еще пару раз. Посмотрел в зеркало. Федор оказался прав. По радужкам глаз разлилось синеватое свечение. Я
недоуменно хрюкнул, всмотрелся внимательнее. Да, ободки горели будто неоновые. Ближе к зрачкам свечение тускнело, становилось слабым,
фосфоресцирующим. Кроме того лицо неестественно бледное, под глазами темные мешки.
– Привет, мутант! – пробормотал я, и кисло улыбнулся сам себе. – Твою мать! И что делать?.. Хм… Знаю, идти в больничку. В больничке тебя
вылечат. А если не получится, то сделают подопытным крольчонком. Жить будешь недолго, зато интересно.
Я вздрогнул напуганный собственными думами. Развернулся и вышел из туалета, побрел в кабинет. Мысли мельтешили, словно молекулы газа под
микроскопом. Череп трещал и раскалывался от запредельных перегрузок.
Едва переступил порог комнаты, как налетел Юра.
– Ты где ходил? Тут Грейс заходила. Причем к тебе. Хотела ознакомиться с процессом работы рядового дизайнера, чтобы составить программу
обучения. А ты как в воду канул…
Я поморщился, отвел взгляд и пошел к рабочему месту. Собрал ворох бумаг со стола, бросил в ящик. Жестоким щелчком по кнопке питания
выключил компьютер. Пробурчал не оборачиваясь:
– Юр, сделай милость, отвали. Меня шеф с работы отпустил. Пусть англичанка с тобой поболтает.
Над ячейками показались головы сотрудников, раздались сдавленные смешки. Начальник отдела выпучил глаза, хватанул ртом воздух как рыба,
выброшенная на берег.
– Как же так? – возопил он. – А логотипы?
– Хрен с ними! – с удовольствием повторил я фразу Федора. – Все вопросы к шефу.
– Я проверю! – зловеще пообещал Юра и побагровел.
– Валяй! – разрешил я.
Он грозно надул щеки и пулей вылетел за дверь. А я присел в кресло, попытался унять дрожь в пальцах. Меня начало знобить, голова опять
закружилась. Повторный приступ? Весьма вероятно…
– Саш, помоги пожалуйста! – раздался голос Тони, полненькой женщины-дизайнера. – Принтер не хочет работать. На печать отправляю, бумага
есть. Но даже не шевелится.
– Хорошо, – просипел я.
На негнущихся ногах прошел в угол кабинета, остановился перед столом с дорогущим большеформатным «Эпсоном». Включил и отключил питание,
потрогал шнуры в разъемах. Сенсорная панель мигнула, на маленьком экране всплыло недоуменное: «error». Я нахмурился, почесал затылок. Когда
притащили оборудование, было лень читать толстенное руководство. Теперь придется действовать по-русски – с помощью молотка и матери… Открыл
защелку, поднял крышку и с видом знатока уставился на непонятные механизмы. Несколько валиков, куча проводков, полозья и толстый черный
барабан. В нем должен быть цветной порошок, что сыпется на бумагу, а сверху пробегает лазерная головка, прижигает… Вроде бы так.