Мы вышли из кухни в холл.
- Жаль, что на улицу не выйти. Ну, пойдём наверх, на балкон.
Мы поднялись на второй этаж, где кроме двух стандартных спален была ещё одна, довольно большая комната, в которой Юра и жил, и работал, и из неё был выход на просторный балкон во всю ширину фронтона.
Я зажгла торшер в комнате. Он давал хоть какую-то подсветку на балкон, чтобы не стоять там в полной темноте, и мы вышли на свежий воздух. Скаты крыши более-менее закрывали нас от дождя.
Юра сразу же закурил и отодвинулся от меня подальше.
- Я там папку с документами принёс, - сказал он.
- Я видела. Я положила Олегу на стол.
- Да, пусть он тоже посмотрит, - кивнул Юра. - Но это вообще-то тебе.
- Что мне?
- Документы. На дом.
- Юр, извини, я что-то так устала, совсем не соображаю. Что?
- Я, Катюша, сюда больше не вернусь.
- Как это?
- Да не пугайся ты! Вернусь, конечно. Буду приходить, в гости. Но жить тут больше не буду. Мой дом теперь там, в Первом мире. Я предлагал Даре перебраться в Питер, но она даже слышать не хочет, слишком тяжёлые воспоминания. А я не оставлю её больше никогда, что бы ни случилось. Так что мы с ней теперь там. Я чувствую себя... ну, почти счастливым. Этот дом мне не нужен, Катя. Но он нужен вам с Олегом. Так что дом теперь твой.
- Зачем, Юра? Я же и так знаю, что ты нас на улицу не выгонишь. Что ты всё вечно усложняешь?
Он улыбнулся, обнял меня одной рукой.
- Сестрёнка, я, наоборот, пытаюсь всё упростить. Мне уже седьмой десяток, завещание пора писать. Но я знаю, что лучше успеть избавиться от имущества ещё при жизни.
- Да тьфу на тебя, Юрка! - разозлилась я. - У меня день рождения, вообще-то! А вы оба о смерти заговорили! Да что же это такое-то, а?!
- Да шучу я, Катюша...
- В лоб бы тебе за такие шутки!
- Ну, не сердись, - огорчился Юра. - Это я неудачно брякнул... А Олег просто подустал немного и нервничает. Это пройдёт. Всё будет хорошо. Я хочу, чтобы всё было для вас попроще. Покажи документы Олегу, он всё дооформит от твоего имени.
- Спасибо, Юра, - я обняла его в ответ. - Спасибо.
- Тебе не холодно? - забеспокоился брат. - Простужу ещё тебя. Пойдём в дом.
Он затушил сигарету и бросил в детское ведёрко у стены. Мы вернулись в Юркину комнату и уселись в кресла.
- Тебе удаётся отдыхать? - сочувственно спросил Юра, глядя на меня.
- Ага. Ночью. Олег запрещает вставать с постели. Крутится сам.
- А он когда спит?
- А он - на работе. Запирается в кабинете и дрыхнет. А если в офисе слишком дёргают, он говорит, что едет на переговоры, садится в машину, отъезжает в соседний переулок и дрыхнет там.
- Помню, помню, - покивал Юра. - Знакомый метод. Мы с ним так же примерно делали. Посменно.
Снизу из кухни раздался звон бьющейся посуды.
- Ну, что-то сын совсем разбушевался, - расстроенно проговорил Юра. - Ты извини его, Катя. Он же не пьёт совсем, силы не рассчитал. Он потом со стыда провалится...
- Да ладно, пустяки всё это. Любимому племяннику в этом доме можно всё.
Внизу ещё что-то разбилось.
- Ничего, если я его сюда приведу, проветриться? - спросил Юра, вставая.
- Если сможешь, - усмехнулась я.
Юра ушёл, но довольно быстро вернулся, таща за локоть Бертана. Бертан не сопротивлялся, только ноги у него заплетались.
- Сиди уж тут, позорище, - фыркнул Юра, толкая сына в кресло. - Там внизу опять погром учинишь, только ребёнка разбудишь.
- Ладно, ладно! Хорошо... - Бертан поднял руки, защищаясь.
- Катя, пригляди за ним, чтобы с балкона не выпал, - вздохнул Юра. - Пойду, скажу нашим, чтобы заканчивали. Пора нам всем. Вам с Олегом нужно отдыхать.
Бертан откинулся в кресле и мечтательно уставился в деревянный потолок. Похоже, человеку было хорошо.
- Никак ты с отцом помирился?
- Да я с ним и не ссорился. А он да, вроде как, со мной помирился... Или примирился. А, неважно, - отмахнулся Бертан. - Короче, мы теперь заговорщики, а общие тайны сближают.
- Да лучше б не было тех тайн.
- Это верно, - Бертан попытался встать, но передумал и снова плюхнулся в кресло. - Что-то я перебрал, похоже. Приношу свои глубочайшие...
- Иди к чёрту, - рассмеялась я. - Наоборот, любопытно. Когда я ещё такое зрелище увижу... Ты к совещанию-то придёшь в норму? А то без тебя там, может быть, уже войну объявили, а ты...
- Не, не объявили. И не объявят, - уверенно махнул рукой Бертан. - Об этом я позаботился.
- Это как же ты позаботился?
На самом деле, всё в клане обстояло очень неплохо. Бертан был на самом верху с рождения, и уже с нежного подросткового возраста учился управлять людьми и системой. Поэтому в родном клане дело у него было поставлено очень хорошо. И единственное, что сейчас могло представлять опасность - открытый конфликт с теми, кто раньше вынужден был подчиняться Вебстерам.
Бертан улыбнулся и хитренько взглянул на меня:
- Как, как... Как велит исторический опыт мироздания. Враждующим государствам надо породниться. Это само по себе не гарантия, конечно, но если приложить усилия, то это можно сделать гарантией.
- И с кем ты планируешь породниться? - мне было искренне весело.
- Я не планирую. Я уже. Правда, отец ещё не в курсе. Он меня с кашей съест, когда узнает. Я хочу этот момент оттянуть. Не люблю семейных сцен...
- Подожди, не поняла, что ты "уже"?
Бертан таинственно погрозил мне пальцем:
- А вооот! У Краста Фалео есть два сына и дочь. Сам Краст уже немного в маразме. Сыновья - неплохие парни, я их с детства знаю, но они тугодумы оба и абсолютно без амбиций. А дочка - огонь. Характер - на десяток мужиков. Умная, упрямая, - Бертан загадочно улыбнулся. - Красивая... Она уже сейчас всем кланом заправляет. И неплохо.
- И?
- Мы вместе уже полгода. Весной я стану отцом. Так что воевать мы точно не будем.
- Вот не зарекайся!
- Я же сказал: "Если приложить усилия". А я приложу.
Сказано было с такой уверенностью, что и усомниться - грех.
- Я очень за тебя рада. Правда. Так что, если отец на тебя взбесится, позови меня на помощь, я тебя спасу.
Бертан приложил руку к груди и склонил голову:
- Катя, вот ты одна меня всегда понимаешь! Если бы ты знала, как я тебе благодарен! И как же я тебя...
- Я знаю. Я что, слепая, по-твоему?.. И не стоит по пьяному делу посвящать всё мироздание в наши с тобой секреты.
- Ты права, - кивнул он и схватился за голову. - Ох, ну и набрался же я...
- Если вы полгода вместе, как же никто до сих пор не в курсе?
- Действуем проверенным методом. Днём оба занимаемся обычными делами. Текучка, проблемы, всё, как всегда. А ночью порознь прилетаем в наше убежище. Всё очень таинственно, мило и романтично...
Я встала, подошла к нему, поцеловала в лоб. Он закрыл глаза.
- Ты обязательно будешь счастлив, я уверена.
- Да. Буду, - решительно согласился Бертан.
Вошёл Лерка.
- Бертан, твои домой собираются. Давай, я тебе помогу.
- Помоги, - кивнул Бертан.
Лерка вытащил отяжелевшего Бертана из кресла, дал ему повиснуть на себе и повёл его вниз.
Я выключила торшер, постояла у широкого окна, глядя в ночную темноту. Теперь, когда рядом никого не было, снова дал о себе знать осиновый кол между лопаток. Он заворочался со скрипом, щедро раздавая вибрацию.
"Катюша, мы тут проголодались, аж сил нету терпеть!"
"Бегу, Олежка!"
Я действительно побежала. Я знала, что как только увижу Олега и дочку, осиновый кол отступится, затихнет, хотя бы на время.
Олег носил Марьяшку по комнате, прижав к себе и слегка покачивая. Дочка сердито вскрикивала.
- Да, да, злые... Злые родители... Морят голодом свою кнопочку... - покаянно шептал Олег.
Я улеглась поудобнее, и он подал мне Марьяшку.
Я кормила дочку, а Олег сидел рядом и с улыбкой смотрел на нас.
Теперь я любила это больше всего на свете. Как бы я ни устала, что бы ни случилось до, что бы мы ни ожидали после. В такие минуты вся наша жизнь была в этой кнопочке. Она сужалась на время до размеров этого тёплого чмокающего комочка.