Мистер директор, каково мнение ФБР?
— Наше расследование находится на очень деликатной стадии, и я не хотел бы вдаваться в подробности, Нед.
— Понятно, — отозвался Допплер. — Не хотелось бы осложнять расследование — даже во имя права общественности на информацию. Но я все же уточню, справедливы ли сообщения различных агентств о том, что ФБР в данный момент проводит облаву на подозрительных почтовых служащих.
— Я подобного приказа не отдавал, — тотчас отреагировал директор.
— Значит, вы опровергаете подобные сообщения?
— Я уже ответил, Нед.
— Учитывая, что сегодня в Нью-Йорке буквально взлетели на воздух восемь или девять линейных ящиков, вправе ли мы предположить, что подозрение пало на почтовых служащих?
— В ФБР анализируют абсолютно все версии. В этой связи я хотел бы подчеркнуть, что здесь ничего нельзя предположить или исключить заранее.
— После такого осторожного заявления я хотел бы подключить к нашей дискуссии генерального почтмейстера, — загадочно произнес Нед Допплер.
На экране вместо директора ФБР появился Деймон Пост.
— Мистер Пост, давайте не будем ходить вокруг да около. Как вы считаете, почтовая служба скомпрометирована?
— Абсолютно, категорически нет.
— Но кто-то же подложил дьявольские устройства в линейные ящики! Кто-то же, одетый в форму почтальона, ворвался в зал суда в Оклахома-Сити и перестрелял двадцать человек. Я не располагаю другими фактами, но, согласитесь, это выглядит скверно, не правда ли?
— Я все понимаю, Нед. Но время от времени у нас крадут универсальные ключи от ящиков. А форму почтальона может купить у производителя и тот, кто не является служащим ПССШ.
— Одним словом, вы хотите сказать...
— Что это не почтовики — пока не будет доказано обратное. Почтовая система отнюдь не скомпрометирована ополчением, мусульманами или любой другой группой, как это сообщают некоторые безответственные источники.
— Но отрицать подобное категорически вы не будете, не так ли?
— Да пусть даже кто-то из водителей почтовых грузовиков — марсианин, меня это мало волнует.
— Тем не менее в последние годы, если уж говорить откровенно, случались некоторые акты насилия с участием почтовых служащих. Надеюсь, вы не станете опровергать?
— Сейчас в нашей жизни постоянно присутствует стресс. Я руковожу первоклассной организацией, а в первоклассной организации люди вынуждены шевелиться. Кое-кто темпа не выдерживает и ломается. Но мы стараемся свести подобные вещи к минимуму.
— И не видите связи между тем, о чем ведете речь, и сегодняшними событиями?
— Абсолютно никакой.
— А тот человек, который спрыгнул с крыши в Бостоне, кто он? Еще один почтальон, который предпочел поцеловаться с бетоном, нежели встречаться с очередным раздраженным абонентом? Или мусульманский террорист? Поясните, пожалуйста.
Генеральный почтмейстер попытался унять вспыхнувшую было ярость.
— В бостонском отделении нет никаких террористов, — резко произнес он. — Американские граждане находятся в полной безопасности.
— Да, если не проходят мимо линейных ящиков, которые почему-то взрываются. Или если не стоят под падающим почтальоном, — ехидно заметил Нед Допплер.
— Напрасно вы так, Нед. Не следует сжигать целый сад, если в нескольких яблоках завелись черви.
— Хорошо, оставим в стороне вопрос о мусульманских террористах. Как вы боретесь со стрессом среди ваших работников?
— У нас есть комплексный пятилетний план действий по достижению предусмотренных уровней психологической декомпенсации, равных или близких уровню, имеющемуся в сопоставимых компаниях по доставке корреспонденции.
— Что означает последняя фраза на языке неспециалиста?
— Мы избавляемся от людей, которые создают проблемы.
— Значит, вы признаете, что такие люди есть?
— Конечно.