Через несколько дней
Отари хоронили. Киллер выполнил свою задачу с потрясающей четкостью. Судя по исполнению, это была не первая его акция. Об исполнителе Шкляр знал, что он офицер госбезопасности. База у его спецподразделения под Москвой. Предположительно где-то в районе подмосковной станции, где они встречались. Он очень подробно описал внешность исполнителя, малейшие подробности его поведения. Память у Шкляра оказалась фотографической.
— А не свистит он? — спросил Аверин после окончания беседы, когда допрашиваемого увели.
— Не похоже, — сказал Ремизов. — Правду говорит. Истинную правду — это же видно.
— И что с правдой этой делать прикажете?
— Как в дерьме выкупался, — покачал головой Ремизов. — Кто нами правит, а?
— Киллеры.
— Даже дело не в том, что Самохин заказал убийство Отари — тот получил, на что всю жизнь напрашивался. Но государственный деятель такого уровня делит деньги с бандитом. Это что?
— Анекдот есть такой. Это каюк, а каюк не лечим.
— Вот именно… Ну что, майор, сыграем в русскую рулетку? — усмехнулся Ремизов. — Бывают случаи, когда приходится на кон ставить все, что имеешь. Такой момент настал.
— Мы что, реально сможем привлечь вице-премьера России?
— Не знаю, но попробовать надо…
О результатах беседы они доложили руководству. Производство по делу возобновили.
Старший важняк прокуратуры Нина Камышова, ознакомившись с материалами, загорелась.
— Поднимем дело. Кто мы — специалисты или поганки, а? — она взглянула на Аверина.
— Специалисты.
— Что нам нужно для начала? — спросила она.
— Для начала нам нужен исполнитель.
— Точно… Как считаешь, служивый, реально его установить? — она отхлебнула чаю-чифиря из своего стакана с подстаканником.
— Попытаемся.
— Без исполнителя мы дело не поднимем. А так поимеем всю цепочку, — она улыбнулась. — Устроим мы шорох.
— Устроим, — Аверин энтузиазма не разделял. Его обуревали дурные предчувствия.
— Сколько под Москвой баз, принадлежащих спецподразделениям госбезопасности? — спросил Ремизов.
— Думаю, немало, — ответил Аверин.
— Два нуля секретности. И никаких шансов пробиться через бюрократические рогатки, так?
— Так.
— Значит, надо подключать свои связи в этих ведомствах.
— Будем бороться с госбезопасностью?
— А что, не впервой.
Несколько раз Аверин сталкивался с представителями этого ведомства. По расследованиям некоторых дел они работали рука об руку, крупно помогали друг другу и не имели никаких претензий. Но бывали случаи, когда чекисты занимались прямо противоположным — пытались закопать очевидные дела. Особенно когда это касалось их агентуры или лиц высокого полета. Сфера чекистов — политика и грязь. И цели их тоже чаще политические. Так что особой симпатии к ним Аверин не испытывал. А работать на полулегальном уровне против госбезопасности — хорошего тут мало.
Ремизов обещание выполнил. Через день сообщил:
— В этом районе есть база спецподразделения одной из гэ-бэшных служб. Если исполнитель принадлежит к ведомству, то только оттуда.
— И что вы предлагаете делать? — невесело осведомился Аверин.
— Организовать за объектом наблюдение.
— За гэбэшниками?
— Да, — Ремизов с силой хлопнул ладонью по столу, будто обрубая все сомнения.
— «Наружка» не станет работать. Они не имеют права проводить подобные мероприятия.
— Вот именно. Значит, обойдемся своими силами.
— Мы не сможем организовать квалифицированное наблюдение. У нас нет ни людей, ни соответствующей техники.
— Что значит не сможем? Сможем. Как в старину. Будем ножками топтать. Телогрейку на плечи — и в лесок, хворост собирать. Жалко, грибы уже сошли.
— А у них там нет системы контрнаблюдения? — осведомился безрадостно Аверин.