Оплата их — десятки тысяч баксов.
— Что это дает? Где исполнитель?
— Смотри. Если договор будет в силе, что могу — узнаю. Кстати, за убиенного начнут мстить. Подручные Глобуса грешат на кавказцев, хотя это чушь.
— Глобус же друган с Кавказом.
— С кем-то друг. А с кем-то и наоборот. Жди событий.
— Кого завалят?
— Увидим. Многие подручные Глобуса на волоске. Они залезли в слишком крупные коммерческие дела. И наезжают на слишком крупных людей.
— Кто следующий?
— Бубон. Ближайший подручный Глобуса. Его смерть — вопрос дней или месяцев.
— Ты знаешь больше, чем братва?
— Знаю. Слишком много связей. Слишком специфический род деятельности.
— Так-так, — Аверин потер пальцами кожаную папку, с которой не расставался — она придавала респектабельности.
Интуиция подсказывала ему, что надо соглашаться. Судя по всему, Ледокол без труда ориентировался в запутанных отношениях в преступном мире, сравнимых разве только со знаменитыми интригами Мадридского двора. Аверин обладал сверхъестественной способностью просекать ситуацию — выгодна она или нет. Сейчас ему казалось, что это шанс. Есть несколько вариантов. Ледокол затеял комбинацию с целью вербовки Аверина — бросает ему крючок, а когда его заглотят, хвать — и на бережок. Но Аверин был готов поклясться, что это не так. Он понял, что Ледокол помнит, кому обязан жизнью. Так что же, ему нужен Калач? И ряд других типов. Зачем? Для сведения каких счетов? И готов ли Аверин платить таким образом за информацию? Аверин давно в работе переступил через многие грани. И понял: если дело стоящее, можно перешагнуть через многое.
— Договор? — задумчиво протянул Аверин. — Ты должен понимать, что я спрыгну с поезда, как только посчитаю нужным.
— Я понимаю. У меня такая же возможность.
— Если ты хочешь вести нечестную игру, Леха, я найду, как тебя наказать. Меня не удержит ничто.
— Я понимаю. То же самое скажу и о себе. Ну что, самбист, по рукам?
— Угу, — Аверин хлопнул по протянутой ладони…
Как и предсказывал Ледокол, события не заставили себя долго ждать. В эту же ночь был убит грузинский вор в законе Орехошвили, подозреваемый в организации покушения на Глобуса, — расстреляли его тоже на Олимпийском проспекте на дискотеке ЛИС'С — месте постоянных разборок. При этой танцплощадке давно пора открывать бюро ритуальных услуг.
— Кто следующий? — спросил начальник отделения Ремизов на утреннем совещании.
— Сегодня увидим, — сказал Аверин.
Вечером грохнули Рэмбо — еще одного соратника Глобуса. Война не на шутку разгоралась. Милиция собирала трупы и писала протоколы осмотра места происшествия. Как обычно…
Аверин проснулся от противного звука. Ему показалось, что ожесточенно драли материю. Он нехотя разлепил веки и скосил глаз. Драли его любимое кресло. Пушинка (такое имя получил котенок после уточнения пола) действовала сосредоточенно.
— Что ж ты творишь? — осведомился Аверин, но Пушинка не обратила на него ровным счетом никакого внимания.
Аверин встал, отодрал котенка от кресла. Это оказалось не так просто, поскольку когти намертво вцепились в обивку.
— Нельзя уничтожать мою собственность, — назидательно произнес Аверин. Пушинка растерянно моргнула.
Кряхтя, Аверин прошел в коридор, извлек из-за вешалки гладильную доску, поставил ее в комнате.
— На, дери вдоволь.
Пушинка презрительно фыркнула, направилась к креслу и вцепилась в него когтями.
— Ничего не понимаешь? — Аверин снова взял котенка, легонько встряхнул, подтащил к гладильной доске, зацепил за нее когтями. — Дери здесь.
Пушинка жалостливо мяукнула.
— И смотри мне, вредительница, — Аверин погрозил пальцем и посмотрел на часы. Будильник все равно скоро должен был прозвенеть. Забираться в постель не имело смысла.