Наше к юго-западу от города. Показывай дорогу, Отчаянный.
Серый дракон держался вровень, хотя Отчаянный, не подавая виду, старался его обогнать – эта порода, видимо, славилась своей резвостью. Английские заводчики умели добиваться неплохих результатов даже с ограниченным поголовьем, но тут скорость явно была достигнута за счет умственных способностей.
Они приземлились вместе, всполошив предназначенных для Отчаянного коров.
– Будь с ним помягче, Отчаянный, – тихо попросил Лоуренс. – Некоторые драконы, как и некоторые люди, соображают хуже других. Помнишь Билла Суоллоу на «Надежном»?
– Да, хорошо. Я понял, – ответил Отчаянный, тоже тихо. – Может, одну корову ему отдать, как ты думаешь?
– Он у вас, вероятно, голоден? – спросил Лоуренс Джеймса, когда они оба спешились. – Отчаянный сегодня уже пообедал и может уступить вам корову.
– Вы очень любезны, – сразу оттаял Джеймс. – Он не откажется – так ведь, ненасытная ты утроба? – И потрепал Волатилуса по шее.
– Корова? – широко распахнув глаза, повторил Волатилус.
– Пошли со мной, – предложил Отчаянный. – Поесть можно вон там. – Он перекинул пару животных из загона на чистую травку, и Волатилус с готовностью потрусил за ним.
– Он очень щедр, и вы тоже, – сказал Джеймс, которого Лоуренс повел в дом. – Я еще ни разу не видел, чтобы большие драконы делились с другими. Что это за порода?
– Сам я не знаток, а он нам достался без родословной, но сегодня сэр Эдвард Хоу опознал в нем империала. – Лоуренс немного смущался. Может показаться, будто он хвастается – но ведь это факт, и скрывать его незачем.
Джеймс, услышав это у входа, споткнулся и чуть не упал на Фернау.
– Вы не… да нет, я вижу, вы не шутите. – Джеймс снял свое кожаное пальто. – Но как вы его нашли и как надели на него сбрую?
Лоуренс на его месте ни за что не стал бы так допрашивать человека, пригласившего его к себе в гости, – но, учитывая обстоятельства, простил Джеймсу его манеры.
– С удовольствием вам расскажу и охотно выслушаю ваш совет, как мне быть дальше. Чаю?
– Если можно, кофе. – Джеймс подвинул кресло к огню и развалился, задрав ногу на подлокотник. – Черт, хорошо-то как! Особенно после семи часов в воздухе.
– Семь часов? Вы, должно быть, совсем разбиты, – поразился Лоуренс. – Не знал, что они могут быть в полете так долго.
– Да Бог с вами, мне и по четырнадцать доводилось летать. Но с вашим такое вряд ли получится. Волли за час делает всего один взмах, если погода хорошая. – Джеймс зевнул во весь рот. – Хотя в воздушных потоках над океаном, конечно, несладко приходится.
Когда Фернау принес чай и кофе, Лоуренс вкратце рассказал Джеймсу, как был найден и приручен Отчаянный. Тот, слушая, выпил пять чашек кофе и опустошил две тарелки с сандвичами.
– Так что я, как видите, в некоторой растерянности. Адмирал Крофт запросил из Гибралтара указания относительно меня. Вы, думаю, его депешу и повезете, но буду благодарен, если вы скажете предварительно, чего мне следует ожидать.
– Боюсь, вы спрашиваете не того человека, – весело сказал Джеймс, осушая шестую чашку. – Я о таком слышу впервые и даже насчет тренировки ничего не могу посоветовать. Меня самого запродали на почтовую службу двенадцатилетним, а на Волли я сел в четырнадцать. Вы со своим красавцем еще намучаетесь. Однако постараюсь долго вас не томить. Сейчас быстренько заберу почту и к завтрашнему утру доставлю депешу вашего адмирала по назначению. Не удивлюсь, если к вам завтра же прибудет инструктор.
– Кто, простите?
Джеймс с увеличением числа выпитых чашек говорил все развязнее.
– Инструктор. – Джеймс вылез из кресла и потянулся. – Летчика из вас будет делать. Все забываю, что вы пока еще не совсем наш.
– Для меня это лестно.