Кстати, я буду очень признателен вам, сэр, если вы порекомендуете мне какие-нибудь пособия о поведении драконов этой породы.
– Боюсь, таких источников очень мало. Думаю, что своими знаниями в этой области вы скоро превзойдете всех европейских экспертов. Однако я, конечно, составлю вам список и с радостью одолжу кое-что из своих книг, включая дневники Лаперуза. Если Отчаянный не против подождать здесь немного, мы могли бы зайти за ними ко мне в гостиницу – в деревню его с собой лучше не брать.
– Совсем не против. Пока вы будете ходить, я поплаваю, – сказал Отчаянный.
* * *
Лоуренс попил чаю с сэром Эдвардом, взял у него несколько книг и купил у деревенского пастуха барана, чтобы покормить Отчаянного перед обратной дорогой. Тащить свою покупку на берег ему, однако, пришлось самому, баран же бешено вырывался и блеял, еще и в глаза не видя дракона. В конце концов Лоуренс взял его на руки и понес, а баран в отместку обгадил его напоследок.
Пока Отчаянный насыщался, Лоуренс кое-как отмыл одежду в пруду, положил сушиться на солнце, а потом они вместе выкупались. Сам Лоуренс плавал так себе и на глубине придерживался за Отчаянного, но вскоре, заразившись его восторгом, стал брызгаться и подныривать под дракона.
Вода была восхитительно теплая, а отдыхать они выбирались на гальку. Несколько часов прошли незаметно, и солнце уже садилось. Лоуренс эгоистично радовался тому, что другие купальщики держались от них поодаль: при них бы он постыдился резвиться, как маленький мальчик.
Солнце светило им в спину, когда они, очень довольные, полетели обратно в Фуншал. Драгоценные книги, завернутые в клеенку, приторочили к сбруе.
– Вечером я почитаю тебе дневники этого путешественника, – начал Лоуренс и осекся, услышав впереди громкий трубный зов.
Пораженный дракон замер в воздухе. В следующий миг он – с небывалой для себя робостью – издал сходный звук и снова рванулся вперед, к бледно-серому дракону с белыми узорами на животе и белыми полосками на крыльях, который на фоне облаков был почти невидим.
Он летел много выше Отчаянного, но тут же снизился и поравнялся с ним. Серый уже и теперь был меньше продолжающего расти Отчаянного, но одного взмаха крыльев ему хватало на большее расстояние. Его наездник, одетый в серую кожу под цвет дракона, отстегнул свой плотный капюшон, откинул его и представился, с откровенным любопытством глядя на Лоуренса:
– Капитан Джеймс на Волатилусе, почтовая служба.
Лоуренс не знал, как на это ответить – ведь формально его еще не отчислили с флота и не приняли в воздушные силы.
– Капитан Лоуренс, флот Его Величества, на Отчаянном, – наконец сказал он. – Назначения временно не имею. Вы летите в Фуншал?
– Флот, говорите? – Когда Лоуренс назвался, открытое лицо Джеймса заметно помрачнело. – Да, мы в Фуншал, и вам я тоже советовал бы проследовать туда после такого-то заявления. Сколько вашему дракону и где вы, собственно, его взяли?
– Я вылупился три недели и пять дней назад. Лоуренс взял меня как трофей, – ответил ему Отчаянный, опередив Лоуренса, и спросил другого дракона: – А ты как познакомился с Джеймсом?
– Вылупился! – сказал Волатилус, поморгав большими молочно-голубыми глазами.
– Да? – Отчаянный с недоумением оглянулся на Лоуренса. Тот мотнул головой, призывая его к молчанию, и произнес суховато, задетый начальственным тоном Джеймса:
– Если у вас есть вопросы, предпочитаю ответить вам на земле. Мы с Отчаянным разместились за городом; решайте, куда будем садиться – на наше поле или на ваше.
Джеймс, которого Отчаянный удивил своей речью, ответил слегка теплее:
– Летим на ваше. На моем меня тут же начнут осаждать отправители посылок, и нам не удастся поговорить.
– Прекрасно.