— Милая фамилия. Тебе идет.
— В ЖОПУ — ЭТО ВПЕРЕД И НАЛЕВО.
— А ты знаток, будешь мне вместо навигатора.
Ты чувствуешь, как беседа становится всё более непринужденной. Оказывается, что у вас идентичные музыкальные вкусы и разительно противоположные в плане кинематографа. Он хочет побывать в Германии, ты — в Израиле. Он до трясучки любит сыр, ты — вишневое варенье. Он сова, ты жаворонок. У вас много общего. Отличий больше вдвойне. И все же ты чувствуешь, как с каждым новым ответом влюбляешься в него всё сильнее. Теперь он — не просто красивая оболочка с выразительным взглядом. Человек, полный мыслей и идей, амбиций и планов. Человек, в твоих глазах становящийся все более пленительным и желанным.
Время играет злую шутку. Когда ты возвращаешь его обратно к злосчастному магазину, на часах шесть утра. Ехать домой спать бессмысленно, но следует хотя бы принять душ после ночной поездки со справлением нужды на улице. Да и хот-дог, который вы ночью купили в маленьком придорожном ларьке, до сих пор бродит в желудке. Ты не уверен, что переживешь этот рабочий день, но… Это того стоило.
Он спит. Вырубился минут двадцать назад, упершись правой щекой в стекло окна. Протягиваешь руку, чтобы разбудить, но замираешь, вспоминая, как еще вчера вечером не решился к нему прикоснуться. Ещё вчера он был для тебя незнакомцем, наваждением. Теперь кажется самым родным человеком на свете. Ты аккуратно убираешь упавшие на глаза волосы за ухо, открывая татуировку, едва касаешься виска. Он вздрагивает во сне и кепка с провокационной надписью падает с колен, ты ловишь её в последнее мгновение перед соприкосновением с заляпанным грязью ковриком и… Понимаешь, что почти нависаешь над парнем. Лютое желание поцеловать его возникает резко как по щелчку пальцев, обжигая твои губы и заставляя дыхание потяжелеть.
«Серёга, не стоит», — проносится в голове. Может и не стоит, но контролировать себя слишком сложно. Ты наклоняешься ближе, чувствуешь его дыхание подбородком.
И он открывает глаза.
Отскакиваешь от него слишком резко, ударяешься головой о крышу машины и бухаешься обратно на свое место. Мудила как ни в чем не бывало зевает, демонстрируя возможности своего рта во всей красе, а затем начинает сверлить тебя взглядом.
— Это что сейчас было? — Знает же что, так какого черта…
— Ничего, — досадливо отвечаешь ты, потирая ушибленную макушку.
— Типа воспользоваться ситуацией решил?
— Типа изначально я всего лишь спасал твою кепку от грязи, — киваешь ты на «пиздец», что все еще в твоей руке.
— Изначально — может быть. А потом?
Допытывается с таким усердием, будто в твоем ответе есть хоть какой-то смысл.
— Потом я потерял контроль.
— И что же теперь? Испугался?
Он тебя с ума сводит. И в данный момент не в положительном смысле.
«Чего ты хочешь? Чего ты, блять, от меня хочешь!»
Ты смотришь на него с легко читающимся недоумением.
Сука, вот же Мудила.
Резко наклоняешься к нему, хватаешь его за куртку и притягиваешь к себе настолько близко, что твои губы Почти касаются его. Даже после этого действия он продолжает смотреть тебе прямо в глаза, не отводя взгляда.
— Ну? — улыбается он.
Мудила, чтоб его.
Ты преодолеваешь последние миллиметры для поцелуя, а он внезапно резко отскакивает от тебя, открывает дверь и вылезает из машины.
— Смотри не двинь кони на работе, — кидает он, даже не повернувшись, оставляя тебя наедине с бесконтрольной яростью и «пиздецом», который ты сжимаешь до побелевших костяшек.
— И кто, блять, после этого из нас пидорас?! — в сердцах кидаешь ты кепку на приборную доску. Тебе бы уделить пару часов своим чувствам, пострадать всласть, позлиться. Но работа сама себя не сделает, поэтому ты лишь обессиленно вздыхаешь и уезжаешь.
========== Встреча 5 ==========
Организм вымотан и требует сна. Весь рабочий день ты походишь на зомби, который безуспешно глотает кофе чашку за чашкой, но не получает должного эффекта. Концентрация на любом действии вызывает невыносимую мигрень, а каждый вопрос со стороны помощника рождает необъяснимое раздражение. Но это не останавливает тебя от того, чтобы после работы вернуться на то же место, где вы распрощались с Мудилой с утра. Только теперь осознаешь, что даже телефона его не знаешь или странички во вконтакте, а значит, реши он исчезнуть из твоей жизни, труда ему это не составит. Конечно, можно было бы сторожить его у магазина сутками напролет или нанять частного детектива, но…
«Серёга, ты бредишь», — одергивает тебя внутренний голос, пытаясь помочь тебе справиться с влюбленной лихорадкой. У тебя и до этого бывали сильные симпатии, но чтобы встрять настолько… Такое ты ощущаешь впервые. Если раньше тебе казалось, что сильные спонтанные чувства — удел подростков, а с возрастом люди утрачивают способность к таким ощущениям, так как становятся прагматичнее и расчетливее, то прямо сейчас ты сам же рвешь все шаблоны.
Проходит час. Нервно стучишь пальцем по рулю в такт мелодии, льющейся из динамиков. С усердием всматриваешься в лицо каждого прохожего. Несколько раз выходишь из машины и быстро, нервно куришь, рассчитывая, что Мудила увидит тебя, где бы он ни находился. Но надежды остаются надеждами и только. Его нет.
Ты уже собираешься уезжать, когда мимо машины проходит шумная компания. Твой взгляд безошибочно вылавливает знакомый профиль среди толпы. Мудила идет, обнимая какую-то девушку. Заметив тебя, он улыбается, подмигивает и показывает язык. Его рука при этом спускается ниже и сжимает ягодицу спутницы. А та и не против.
Кто-то из компании что-то говорит, и все вместе они начинают гоготать на весь квартал. Мудила с друзьями проходит дальше. Ты прослеживаешь их взглядом и видишь, как они заходят в какой-то задрипанный бар с наполовину перегоревшей вывеской.
У тебя ступор.
Быть такого не может.
Тебе, наверное, показалось.
Ну да, совершенно точно показалось.
«Нихера…» — внутренний голос беспощаден. Руки начинают дрожать. Сердце колотится, как бешеное. Зубы против воли сжимаются до боли в челюсти.
Да нет же… Да как же?..
— Блять! — вскрикиваешь ты в отчаяньи, со всей силы ударяя руками по рулю. Бродячий пёс, который до того копался в помойке неподалеку от тебя, вздрагивает и поднимает уши.
— Блять-блять-блять! — воешь ты. Пёс убегает, почуяв неладное, а ты упираешься лбом в руль, пытаясь взять себя в руки. Дышишь тяжело и шумно, старательно подавляя волны слепой ярости, накрывающей тебя слой за слоем.
— Все хорошо, — шепчешь ты себе. — Не бери в голову.
Заводишь машину и уезжаешь с четким намереньем больше никогда не возвращаться к этому злосчастному магазину. Намеренье остается четким минут двадцать, не более, а затем начинают лезть в голову мысли, от которых так просто не избавиться. Если Мудила совершенно к тебе равнодушен, зачем провел с тобой целую ночь за разговорами? Зачем рассказывал о себе? Зачем открывался? Нет, всё не правильно. Через задницу. Нельзя слепо уезжать, не поняв причины. Надо вернуться. Надо поговорить!
«Даже не думай! — шепчет внутренний голос. — Серёга, где твоя гордость?»
В жопу гордость.
«Мальчишке просто было скучно. Он из тех, кому доставляет удовольствие быть объектом любви. При этом сам он любить никого не способен».
Недоказуемо.
«Придешь и выставишь себя на посмешище».
Пусть смеются, плевать.
«У вас бы все равно ничего не вышло. Вы слишком разные по всем параметрам».
Не такие и разные, как кажется. И нет единой шкалы, по которой можно определить, подходят друг другу люди или нет. Решают только они сами. Не знаки зодиака, не статус, не окружающие люди. Только двое, когда-то испытавшие друг к другу чувства.
«Нельзя из натурала сделать гея. Так же как из гея нельзя сделать натурала. Это так не работает, сам же знаешь».
Эту мысль крыть нечем. Приезжаешь домой. Скидываешь пальто. Вытягиваешь из запасов бутылку коньяка — подарок от сослуживцев на последний день рождения. Откупориваешь и пьешь залпом, пытаясь залить алкоголем своё горе. Давишься. Глаза начинают слезиться. Коньяк попадает не в то горло, и ты захлебываешься кашлем, при этом чувствуя себя так, будто все твои внутренние органы разъедает. И не можешь понять, виною всему коньяк или Мудила, который ведет себя как… Как мудила.