Среди наиболее известных работ перечислим труды Tanzi V., Feige E.L., Schneider F., Willard J.-C., Blades D., Pestieau P., Barthelemy Ph., Calsaroni M., Charmes J., Dallago B., Frey B.S. и др. Ими рассмотрены разные аспекты измерения теневой экономической деятельности (ТЭД) в целом или некоторых ее составляющих (в первую очередь, скрытой и неформальной). Практически все авторы оценивали долю ТЭД в процентах к ВВП (или ВНП), не соотнося свои результаты с концепцией национальных счетов. Внедрение результатов измерения ТЭД в СНС либо полностью отсутствовало, либо осуществлялось экспериментально, либо в сопровождении серьезных допущений.
Поле исследования – измеряемая часть – варьировало от исследования к исследованию, переходя от понятия доходов, укрываемых от статистического наблюдения, до понятия добавленной стоимости, произведенной каким-либо отдельным видом теневой деятельности. Отметим также, что оценки чаще всего были глобальными, без учета того факта, что та или иная часть теневого производства, распределения или потребления уже учтена в ВВП. По этим причинам, исследования в области ТЭД заметно различаются не только между странами, но даже в рамках одной страны.
В соответствие с рекомендациями «Руководства по измерению ненаблюдаемой экономики» (2002 г., ОЭСР) статистические службы стран ОЭСР разрабатывают ныне стратегии измерения ненаблюдаемой экономики. Признание важности и необходимости изучения и разработки методологии измерения ненаблюдаемой экономики представляется нам продвижением вперед.
Современные российские исследования ненаблюдаемой экономики. В России с начала 1990-х годов в связи с переходом к рыночным условиям хозяйствования, спектр ненаблюдаемой экономической деятельности значительно расширился. Основной упор делается на максимальное занижение официально декларируемых объемов деятельности и полученной прибыли для минимизации выплачиваемых налогов, с одной стороны, и, максимальное сокрытие осуществляемой нелегальной деятельности, с тем, чтобы извлекать сверхприбыли от очевидно запрещенных законодательством действий, с другой стороны.
Многие российские ученые посвятили свои работы этой проблеме, среди них: С. Глинкина, С. Головнин, И. Елисеева, В. Исправников, В. Колесников, Л. Косалс, Ю. Латов, В. Радаев и многие другие. Между тем, острота этой проблемы все в большей степени осознается мировым экономическим сообществом в целом и российскими учеными, в частности. Масштабы развития нелегальной экономической деятельности (НЭД), которые мы наблюдаем сейчас, приняли угрожающий для общества, экономики и национальной безопасности характер.
Осознание этой угрозы стимулирует разработку методологии измерения НЭД, в том числе таких ее явлений, как наркобизнес, секс-индустрия, незаконный сбыт оружия, продажа контрафактной продукции и т. д. Качество результатов в такой области как измерение ННЭ будет зависеть от достоверности и надежности информационной базы расчетов, адекватных методов сбора и обработки информации, комплексного подхода, разработанного специалистами разных стран, к информационно-статистическому обеспечению процессов измерения различных видов ненаблюдаемой экономики.Быков В.Н. Экономический подход к санации отношений бизнеса и власти
В числе наиболее существенных угроз экономической безопасности России на первых местах стоят коррупция и организованная экономическая преступность. Для целей познания природы, факторов детерминации и последствий организованной криминальной экономической деятельности особый интерес может представлять обоснование ряда положений.
Во-первых, организованную преступность следует рассматривать в качестве специфического субъекта экономических отношений, деятельность которого проникает в сферу российского хозяйства и представляет серьезную угрозу национальной экономической безопасности. Двойственность природы действующей здесь организованной преступности заключается в «экономизации» ее общеуголовного сегмента и повышении уровня организованности экономической составляющей. Данное свойство находит свое множественное проявление в формах скрытой (латентной) и открытой экономической деятельности, противоправной и легитимной экономической деятельности, экономической деятельности осуществляемой с помощью запрещенных и разрешенных методов и инструментов экономической борьбы и конкуренции, посредством создания криминальных подпольных предприятий или регистрации (покупки либо захвата) легальных предпринимательских структур, за счет сочетания в рамках официально зарегистрированных компаний легальной законной экономической деятельности и деятельности противоправной (совершение экономических и иных преступлений).
Во-вторых, феномен организованной преступности представляет собой материальную форму незаконного предпринимательства, обладающую многими типичными свойствами предпринимательской деятельности – мотивацией (извлечение и присвоение прибыли), целью (максимизация нормы и массы прибыли), характером (деятельность инициативная, под собственный риск и материальную ответственность). Отличительные черты данной формы незаконного предпринимательства: наличие особой модели формирования равновесной цены производимых специфических товаров и услуг, величина которой зависит от высокого уровня издержек и рисков; специфический характер организации рынков сырья и готовой продукции, взаимодействия между производителем и потребителем, построения систем «внутрифирменного управления», организации и оплаты труда, «кадровой политики».
В-третьих, организованная преступность как экономический феномен – есть высшая степень монополизации на рынке криминальных услуг. При этом в соответствии с постулатом западных специалистов экономического анализа права, эффект монопольной преступной деятельности экономически выражается в снижении общего уровня преступности и одновременном сокращении материальных издержек общества на противодействие ей. Однако некритическое принятие данного тезиса представляется опасным и для теории и для практики макроэкономического управления и определения уголовной и криминологической политики государства. Относительное сокращение прямых материальных издержек общества на противодействие монополизированной (т. е. организованной) преступности многократно перекрывается отрицательными внешними эффектами в иных сферах жизни общества, где наблюдается кумулятивный рост множества иных издержек для социума и законопослушного бизнеса – за счет проникновения оргпреступности в структуры власти и макроэкономического управления, вмешательства в законотворчество, получения доступа к государственным ресурсам и инвестициям, стимулирования коррупции и т. п.
В совокупности все это деформирует систему обменных и распределительных отношений в ущерб интересам общества и государства, множит коррупционную составляющую в ценах на все производимые блага. Такое явление может быть названо эффектом мультипликатора отрицательных экстерналий оргпреступности в сфере экономики. Именно действие данного эффекта представляет особую угрозу для обеспечения экономической безопасности России и именно в нем проявляется диалектика тесной взаимозависимости между организованной криминальной экономической деятельностью и коррупцией.
Экономический подход к противодействию коррупции по силе воздействия на условия и причины воспроизводства этого деструктивного явления достоин стать одним из главных способов антикриминальной санации экономических отношений, складывающихся в сфере взаимодействия власти и бизнеса. Сегодня становится очевидным вывод о том, что противостоять коррупционной угрозе невозможно лишь посредством применения уголовной репрессии. Главный акцент должен быть сделан на воздействии на условия и причины детерминации данного явления, т. е. на использовании мер предупреждения коррупционной преступности, подразумевающих санацию внешней для человека среды, характеристик самого человека и процессов взаимодействия среды и личности. Для осуществления такого воздействия и нужен экономический подход, включающий использование методов, принятых в новом научном направлении «Law and Economics», особенно в таком из его разделов как экономическая теория преступлений и наказаний.
Известный американский исследователь коррупции профессор С. Роуз-Аккерман в монографии «Коррупция и государство» писала о таком подходе следующее: «Экономика – действенный инструмент анализа коррупции. Для понимания того, где искушение коррупции является наиболее ощутимым и где оно оказывает наибольшее воздействие, необходим общий экономический подход». [306] С. Роуз-Аккерман, как и многие зарубежные специалисты, рассматривает коррупцию в качестве разновидности экономического поведения в условиях риска, обусловленного совершением преступления и возможным наказанием за него.