Дело не терпит отлагательства, – спокойно ответил иезуит, как бы оттеняя своим голосом излишнюю горячность Арамиса и желая намекнуть ему, что он не вполне владеет собой.
Арамис почувствовал это и постарался надеть на лицо такую же непроницаемую маску.
– Дело заключается в том, что дон Алонсо имеет при себе письмо, написанное министром испанского короля. Его надлежит доставить нераспечатанным в Тур известной вам особе. Дон Алонсо не может пуститься в путь сам, так как, по понятным причинам, рискует значительно больше, чем вы. Удача уже то, что ему удалось добраться до Парижа, и мы все будем благодарить Бога, если ему так же счастливо удастся вернуться в Брюссель, откуда он прибыл. К сожалению, дона Алонсо уже слишком хорошо знают в лицо осведомители кардинала. Поручение опасное, как вы понимаете и сами, поскольку за домом и каждым шагом известной вам особы ведется наблюдение. Я доверяю вашему уму и вашей отваге, всецело полагаясь на вашу изобретательность, – доставьте письмо адресату.
– Должен ли я дождаться ответа? – спросил Арамис, втайне надеясь на согласие.
– Будет лучше, если герцогиня прочтет письмо при вас и назовет вам способ, которым герцог Роган поддерживает связь с нею. Вы видите – вам доверяют.
Арамис молча поклонился.
– Она вольна решать сама – отвечать ли письменно, а значит, подвергать вас дополнительной опасности на обратном пути, или передать вам все, что она найдет нужным сказать, в устной форме, – продолжал иезуит все тем же бесстрастным и тихим тоном. – Если все будет так, как хотим того мы, к герцогу Рогану отправится другой связной, чтобы не подвергать вас смертельной опасности во второй раз, почти без шансов на удачу. Не следует возлагать надежд на случай. Что удалось однажды – вряд ли удастся снова.
– Должен ли я уничтожить письмо при малейшем подозрении, что оно может попасть в чужие руки? Ведь подозрения иногда оправдываются.
– Уничтожьте непременно. Даже если это будет стоить вам жизни.
– Но… если мне все же удастся добраться до… адресата, но уже без письма?! – воскликнул Арамис.
– На этот случай я даю вам следующие инструкции. Вам доверяют, сын мой, – снова многозначительно произнес иезуит, оттенив последние слова. – Вы назовете имя дона Алонсо и скажете, что Испания готова поддержать герцога де Рогана и его людей, оказав любую разумную денежную помощь, если он будет продолжать борьбу против кардинала. В случае продолжения активного сопротивления министр короля Филиппа берет на себя обязательство в течение трех месяцев подготовить к началу военных действий на юге армию в двадцать – двадцать пять тысяч человек, которая окажет Рогану прямую военную поддержку.
– Что министр короля Филиппа требует от де Рогана взамен? – спросил Арамис, переводя взгляд на испанца.
– Ничего, – глухо отвечал иезуит. Испанец хранил молчание.
– Ничего? – переспросил Арамис.
– Ничего, – снова повторил иезуит еще приглушеннее. В комнате воцарилась тишина.
– Это все, что я должен знать? – спросил Арамис.
– Этого достаточно, чтобы четвертовать вас, если вы попадете в руки людей кардинала. Не возвращайтесь к себе домой. Вот деньги на дорогу. Внизу вам подадут коня.
Арамис поклонился снова. Так как иезуит хранил молчание, мушкетер готов был уйти, но неожиданно был остановлен знаком настоятеля.
– Орден всюду имеет верных людей. Чтобы увеличить вероятность успеха, примите от меня вот это.
С этими словами иезуит снял с груди маленький золотой крестик и надел его на Арамиса. На обратной стороне распятия были выгравированы четыре буквы: A.M.D.G.[15]
– Сразу же по приезде в Тур отыщите лавку булочника Люпона на улице Скорняков. Покажите хозяину этот крест, – проговорил иезуит. – Теперь все.