-Хм,крестник... - Граф Плугастель пошевелил бровями на узком лбу. -
Хм!
Вэтовремялюди,узнав его супругу, обступилигруппу,инаконец
посыпались вопросы, едва понятные в шуршаньешелкаишарканьеподошв. Но
граф,вспомнивовысокойаудиенции,избавилпутешественниковот
легкомысленной толпы и препроводил в приемный зал.
Глава II. Шенборнлуст
Вообще-то Андре-Луисомневался в необходимости ижелательности своего
участия в этой аудиенции,ноуступил вежливойнастойчивостигосподина де
Керкадью. Он вошел следом за остальными в просторный светлый зал с колоннами
иочень высокими окнами.Бледный солнечный луч, пробившийся сквозь тяжелые
облака,коснулсяяркогоузорана толстом абиссинскомковре, блеснулна
богатойпозолотемебелиирассыпалсянатысячуискороквогромной
хрустальной люстре, подвешенной к живописному потолку.
Впозолоченномкресле,посторонамкоторогостоялиполукругом
придворные мужья и дамы,сиделкраснолицый человек леттридцати с лишним,
одетый вмышиногоцветабархат сзолотым шитьем,с орденскойлентой на
груди.
Граф де Прованс пока не превзошел тучностью своего брата, Людовика XVI,
ноисейчасегодородностьужевнушалауважение.Безсомнения,он
унаследовал ее вместе с другими фамильными чертами - узким лбом, грушевидным
лицомсбольшим бурбоновскимносоми безвольнымдвойнымподбородкоми
пухлымигубамисластолюбца. Голубыеглазанавыкатевлажно блестелипод
ровными дугами густых бровей. Весь егооблик говорил об осторожностине от
большого ума и важности не от сознания собственного достоинства. Разглядывая
принца, Андре-Луибезошибочноугадалв немтщеславного глупцаи глупого
упрямца.
По правую руку отеговысочества стоялаграфиня деПрованс- тощая
особа всинихи белых шелках,с какой-томатерчатойтыквойнаголове.
Надменно-брезгливоевыражениеделалоеелицо,итакобделенное
привлекательностью,просто отталкивающим.Слева от кресластоялаженщина
помоложе. Хотя назвать графиню деБальбикрасавицей было тоже нелегко,ее
ладная фигуркаи живоелицо моглиобъяснить,почемуэтадамадобилась
признания официальной любовницей его высочества.
Господин деПлугастель вывел свою супругу вперед.Монсеньорнаклонил
напудреннуюголову и спечалью смертнойскуки в глазахпробормотал слова
приветствия. Впрочем,когда ему представилимадмуазель де Керкадью, глазки
его загорелись, и, оценив ее свежесть и очарование, граф оживился.
-Мы радыприветствоватьвас,мадмуазель, -изрек он, раздвинувв
улыбкепухлые губы. - Надеемся почаще видеть вас при дворе.