— Это был, к сожалению, не обман, доченька, — качает он головой.
— Тогда я хотела бы послушать, — уверенно говорю
я.
— Ты поймёшь почему я так веду...вёл себя, отчего
был таким ужасным. Это все страх за своего ребёнка.
Это...
— Папа, переходи к делу, у меня занятия ещё. И мне
нельзя опаздывать, — нетерпеливо перебиваю я его.
— Николас Холд до сих пор состоит в числе одного из
крупных дилеров по распространению наркотиков, особенно синтетических. Я видел документы, которые
подтверждают это. Там была его подпись о товаре, отправленном в Южную Америку. И суммы, которые он
получает за это. Райли Вуд бывший наркоман, которому помог Холд, но помог не так, как ты уже
представила. Вуд до сих пор сидит на лёгких
наркотиках вроде кокаина. И Холд его снабжает, поэтому Вуд держится за него. Он зависим от него.
Если это узнается, это будет скандал, это будет
бомба.
— Какой бред! — возмущаюсь я. — Тебя обманули, папа. Это ложь. Я знаю, что...нет, он не состоит нигде.
Он просто работает на Вуда, вот и все. Никаких
наркотиков. Я ведь знаю больше, я жила с ним. И я бы
уловила это, уже проходила.
— Мишель, он хитрый, он скользкий, он
отвратительный тип. Его мать была проституткой...
— Даже не смей, — зло перебиваю я его. — Не смей
Эмбер обзывать! Она прекрасная женщина!
— Я даже не удивлён, что тебе так показалось. Его
отец был сутенёром, Мишель. Он был пьяницей и
наркоманом, а когда заканчивались деньги, как ты
думаешь, где он доставал? Он использовал его мать, об этом знают все, кто жил с ними рядом в
Берлингтоне. И его убил один из таких вот
недовольных клиентов. Холд с рождения был
психически ненормальным и таков его сын. Его мать, после длительного лечения от зависимости, отправила
и его. Но он был агрессивным, он набрасывался на
врачей и его заперли в психиатрической клинике. Нет
никакой информации о Холде в период с одиннадцати
до шестнадцати лет. Он был там и вроде притворился, что все помогло. Но нет, ему ничего не помогло, у него
до сих пор есть психотерапевт. И он болен, Мишель.
Этот человек, который предоставил мне всю
информацию, брат девушки, которую он покалечил. И
она не единственная, остальные просто боятся, мне
предоставили полный список. И это около
восьмидесяти девушек, некоторых уже нет в живых.
Он превратил её в овощ на инвалидной коляске, и я
видел это. Я был в больнице и видел эту девушку. А
ей было всего восемнадцать тогда. Он набросился на
неё, избил до полусмерти и сбежал сюда, в Торонто.
Связался с наркотиками и ему помогли запугать брата
его жертвы, они грозились убить его детей и жену. Он
предостерёг меня, что Холд поначалу всегда добрый, щедрый, прекрасный и заботливый мужчина, пока ему
девушка не надоест. И он это продолжает по сей день, доченька. И ты попала к нему в руки. Что мне
оставалось? Как мне было ещё защитить тебя, если
ты скрывала от меня, что с ним? Я не успел, но
сейчас, прошу тебя, уйди от него. У меня есть счёт на
твоё имя, сними деньги и уезжай. Куда угодно, только
улетай из страны. Тем более, что после интервью, которое я дал со всеми обличающими его фактами, он
убьёт тебя.
Я моргаю, отходя от шока на слова отца. Мои руки
начинают трястись, и я закрываю глаза, чтобы понять, где правда, а где ложь.
— Ты...ты передал газетам это? — выдавливаю я из
себя.
— Да, я не знаю, как его остановить. Он ужасный
человек, он ублюдок, монстр, которого надо посадить
за все. Пожизненно! Ты ведь моя кровиночка, моя
доченька, я не переживу, если он тронет тебя. Не
переживу этого, Мишель. А он уже на исходе, он уже
не контролирует себя, как в ту ночь. Я специально это
говорил, я подставил себя под удар, чтобы проверить
слова того человека. Он тоже так пытался забрать
свою сестру, и тот его избил, сильно избил и
набросился на девушку. Он душил её, лупил, он
повредил ей позвоночник. Неужели, после всего этого, ты не поверишь мне? Какой смысл уже мне тебе лгать, и у меня есть доказательства. Бумаги, курсы лечений, обследования. И они хранятся у адвоката, который
передаст их после статьи в суд. Мне больше не важно, что будет со мной. Но эта правда ляжет на тебя, он
отомстит тебе, как и обычно. Поэтому улетай, спаси
себя, прошу, — папа приподнимается на постели, и я
вскакиваю, начиная метаться по палате.
— Но это может быть ложью! Это клевета на него!
Может быть, он просто перешёл дорогу этому
мужчине, и тот сфабриковал доказательства! — уже
кричу я.
— К сожалению, нет. У него не хватило бы денег
подкупить врачей, так много людей, — возражает он.
— Какая газета? В какую ты это отослал?
— "Канадский вестник", так больше людей узнает о
нём.
— Ты должен отозвать статью! Должен! Дай мне
решить все! Я поговорю с ним! Я докажу тебе, что это
не правда! — я ударяю кулаками о стену, и
поворачиваюсь к отцу.
— Ни за что. Никогда я этого не сделаю, Мишель. И я
запрещаю подходить к нему! Ты хочешь умереть?
Хочешь волочить существование в больнице, проклиная себя и доброе сердце? Но я не хочу, мне
осталось немного, и я готов умереть. Но не ты! Не ты!
— Нет! Нет, я докажу...докажу, — как в бреду говорю я, выскакивая из палаты, слыша голос отца полный
паники и страха.
Я вылетаю на улицу, несясь к машине, пока тело
сотрясает крупной дрожью. Я не знаю, насколько это
правда, а где зарыта ложь. Я больше не знаю, что мне
думать, и как помочь Нику и его семье. Ведь
если...если это все прочтут, то это будет ужасно. Его
корпорация, его мать...боже.
Я запускаю пальцы в волосы, пытаясь восстановить
дыхание, но это не получается. Меня трясёт, да так
сильно, что дышать становится сложно.
Мне надо предупредить его, должна предупредить. Я
не верю! Не могу поверить!
Я нахожу в рюкзаке телефон и трясущимися пальцами
нахожу номер Ника.
— Мобильный телефон выключен...
— Черт! Ник! Ответь! Это срочно! Это очень срочно! — кричу я в автоответчик.
Но я понимаю, что вряд ли до него дойдёт моё
сообщение. А вдруг он уже вычеркнул меня из своей
жизни? Вдруг решил, что все правильно и я ему не
нужна? Вдруг все это правда? Ведь он умеет лгать, и
сам признался вчера. Рассказал про удушья, про
избиение девушки. Может быть, это была она? Может
быть, он сбежал сюда, когда сделал это? Но у него
были причины! Были!
Я завожу мотор, выезжая с парковки и
несвойственными мне резкими движениями, с визгом
тормозов лечу по дорогам. Мне нужен тот, кто знает
правду о нём. Всю правду, и я поеду к этому человеку.
Я начну сама копать и сама пойму, кто мне врёт.
Я выключаю мотор, доезжая до места назначения, которое ясно появилось в голове. И теперь понимаю, что так я точно осознаю все. Всё узнаю. Выскочив из
машины, я хватаю рюкзак и перебегаю дорогу.
Я делаю глубокий вдох перед высоким зеркальным
зданием и решительно вхожу туда. Нет, не для себя, для него. И пусть я не получила от него ни весточки, но не могу остановиться и буду продолжать защищать
его. Но для начала я хочу знать правду. Должна знать
её, чтобы найти в себе силы переступить через
гордость. Должна.
Я подхожу к стойке, где на меня тут же поднимает
голову женщина, приветливо мне улыбаясь.
— Мисс, вам помочь? — услужливо спрашивает она.
— Да, мне срочно нужно встретиться с Райли Вудом, — киваю я.
— С мистером Вудом? — Удивляется она и я снова
киваю. — Вам назначено?
— Нет, но скажите ему моё имя — Мишель Пейн. Он
найдёт время поговорить со мной.
— Боюсь что...
— Пожалуйста, что вам стоить позвонить и проверить
это? — перебиваю я её, и она, вздохнув, берет
телефон, набирая внутренний номер.
Она отворачивается, видимо, объясняя моё
появление, и я нервно оглядываюсь, хоть бы с ним тут
не встретиться. Пока рано, для меня рано.
— Мисс, вы были правы. Мистер Вуд ожидает вас.
Оставьте нам ваш документ, подтверждающий
личность, и я выдам вам пропуск, — говорит она, и я
быстро нахожу в рюкзаке права, передавая ей.
— Вот. Хешвуд, проводи мисс Пейн к мистеру Вуду, — женщина подзывает охранника и кладёт на стойку
пропуск.
— Спасибо, — мои руки дрожат, но я все ещё уверена
в себе и нем. Все ещё...глупая.
Меня проводят на пятьдесят пятый этаж и мужчина