В невероятном упоении Кречет и Ирил пребывали с тех пор, как мальчик научился издавать различимые звуки их речи. Диус с устрашающим любопытством выспрашивал все у двух так непохожих на него созданий, которых он любил и которым верил, как всякий ребенок матери. Ирил и Кречет рассказывали все, что знали об обитателях океана, о мире. О людях говорили то, что поведали выпущенные на волю собратья из дельфинариев. Но больше всего Диуса заворожила древнейшая легенда «Слияние душ».
– Творец создал человека, поместив в него искру своей души, – рассказывал Ирил теплым вечером перед сном. – Тем самым дав людям право выбирать жизненный путь самостоятельно. Человек, среди красоты и многоцветия мира, добровольно отказался развивать свою духовную сущность, всячески услаждая тело. Творец, который с нетерпением ждал от своих чад развития духа, чтобы люди быстрее приблизились к нему, пришел в гнев. Хотя нетерпение Создателя это тысячи и тысячи лет…
– И что он сделал? – жадно спросил Диус.
– По легенде Творец, – продолжил светло-серый дельфин, – который вмешивался, подсказывал людям, чуть ли не просил их одуматься, уничтожил своих детей. Оставил лишь горстку праведников. Но их потомки пошли по той же самой дорожке.
– Но это же… глупо! – возбужденно воскликнул мальчик.
– Такова человеческая природа, – сделал умозаключение Кречет.
– Тогда Творец обратил взор к далеким от человека существам – дельфинам. Он вдохнул в нас такую же искру.
– Я думаю, не совсем такую же, – перебил Кречет. Ирил продолжил:
– Он решил сделать нас духовной частью этого мира. Любовь дельфинов самоотверженна, а дружба бескорыстна. Среди нас нет предателей.
– Идеальные вы какие-то, но почему он не сделал людей таковыми? – спросил мальчик, словно Ирил действительно мог знать.
– Наверное, в замысел Творца входила именно борьба духовного начала с животным, хотя не знаю… нельзя понять необъятное.
– Это история появления дельфинов? – немного обескуражено поинтересовался Диус.
Ирил издал звук отрицания.
– Мы очень далеки от человека и в то же время сильно похожи. Наша среда обитания и наше тело исключают развитие цивилизации. Творец сказал людям и дельфинам, что только когда мы найдем вторую часть души и произойдет победа духовного начала над животным, он вернется в этот мир.
Диус крепко задумался, как не подобает детям. Ирил помолчал, затем сказал с ноткой горечи:
– Легенду «Слияние душ» среди дельфинов превратили в миф, сказку для рассказа детям, а люди и вовсе забыли. Но я и Кречет верим в нее и хотим исполнить наказ Создателя.
– Интересно… Я, наверное, самое начало воплощения легенды? Что ж, пойду спать, – сухо сказал Диус, спрыгнул с выступающего над поверхностью рифа и поплыл к небольшому песчаному островку в сотне метров.
– По-моему, он не в восторге от обладания главной ролью, – заметил Кречет, переходя в речи на более низкие частоты, которые человеческое ухо не воспринимает.
– Мы и так затянули с рассказом. Он должен знать.
– Слушай, конечно, интересно нянчиться с человеческим детенышем, но надо продолжать выполнять план. Наш язык он понимает, но что толку? Теперь палка повернулась другим концом – Диус не знает языка людей!
Ирил в задумчивости кружил на одном месте, словно пес, гоняющийся за собственным хвостом. Наконец он произнес так, как говорил восемь долгих лет назад:
– Завтра мы плывем к берегу.
* * *Ласковые утренние лучи защекотали кожу и разбудили Диуса. Ему снился прекрасный сон: он плавал вместе с другими людьми и смеялся от счастья.
Мальчик потянулся и резко сел. Почти у самого островка дрейфовал во сне Ирил, а Кречет уже вовсю охотился. Его блестящая черная спина то и дело показывалась из воды. Диус улыбнулся, глядя на свою семью. Сон расставил все по местам. Раз они верят в легенду, он им поможет.
Быстрее задвигал плавниками Ирил, открыл глаза. Немного покружился на месте, сбрасывая остатки сна, и умчался на охоту. Желудок Диуса требовательно заурчал и мальчик, не дожидаясь еды от дельфинов, принялся собирать моллюсков в мелкой гальке, зайдя в воду по колено.
Мальчик уже позавтракал, когда вернулся Ирил, более умеренный в еде, чем Кречет.
– Диус, – сказал он. – Ты понимаешь наш язык, но с речью собратьев не знаком вообще.
– Иногда во сне я слышу голоса, но они так не похожи на ваши.
– Да… это голоса твоих предков. Мы хотим поплыть к берегу, где кончается океан.
– Зачем? – спросил мальчик, хотя и так догадался.
– Пойдешь к людям и жестами объяснишь, что жил с животными и хочешь научиться говорить.
– А вы? – с испугом спросил Диус. – Вы меня бросаете?
– Мы будем ждать невдалеке от берега. Будешь приходить к нам.
Мальчик с облегчением вздохнул.
– Мне и самому интересно… какие они.
Диус, выросший в дикой среде, да еще и чужой, для восьми лет был необычайно крепок физически. Размышлял он серьезно и не по годам, благодаря непрекращающимся рассказам и поучениям двух хвостатых братьев. Смуглая кожа мальчика была сухой и грубой, а глаза из-за частого пребывания в соленой воде немного помутнели. Жизнеспособность и смекалка Диуса удивила бы людей, а дельфины просто восхищались приемным детищем.
– Покормил? Рассказал? В путь? – набросился с вопросами подплывший Кречет. От него исходила ощутимая волна возбуждения.
– Диус сам покормился, – спокойно начал Ирил.
– Поплыли! У меня сердце как бешеное трепыхается, чую что-то неладное, – перебил Кречет.
Ирил решил довериться интуиции брата, которого очень редко видел взбудораженным.
Диус уцепился за верхние плавники, и дельфины не спеша двинулись к далекому берегу. Прошло несколько минут, мальчик почувствовал беспокойство, передающееся ему от животных.
– Диус, – строго сказал Ирил, – вцепись очень крепко, сейчас мы разгонимся, как сможем. Если не удержишься – ты умрешь.
Дельфины бешено заработали всем телом, плавники стремительно загребали воду, хвост стал словно пропеллер. Белая акула, тихо следовавшая за странной семьей, словно аристократ к накрытому столу, тоже ускорилась. Голодный взгляд вперился в улепетывающие жертвы. Пустой желудок подстегивал хищника, словно шпоры лошадь.
Диус дышал урывками, из-за брызг глаза пришлось закрыть. Он понимал, что сзади опасность. Все-таки мальчик ухитрился оглянуться и увидел совсем рядом существо в несколько раз больше дельфина. В жутком взгляде читалась ненависть, а страшная, с бесчисленным количеством треугольных зубов пасть, куда Диус играючи поместился бы полностью, заставила содрогнуться.
– Совсем близко, – с ужасом сказал он.
Ирил и Кречет поплыли еще быстрее. Мальчика страшно трепыхало, но вцепился он намертво. Белая акула, начавшая отставать, захлопнула пасть и сделала рывок. Из последних сил она подобралась очень близко, Диус завизжал, и чуть не захлебнулся. Все-таки страх дельфинов за жизнь оказался сильнее голода хищника, и вскоре акула скрылась из виду.
– Выносливая акула попалась, – переводя дух, заметил Кречет.
– Эта махина еще и очень быстрая, а когда голодная…
– Она так смотрела… – пролепетал мальчик. Шок явно читался на его лице.
– Молодец, Диус, крепко держался, – похвалил Ирил.
– Ага, чуть плавник не оторвал, – добавил почти черный брат.
– А на берегу нет ничего подобного? – со страхом спросил Диус, сердце до сих пор колотилось как испуганная пташка в клетке.
– На берегу, где люди, нет.
– Поплыли быстрее отсюда, – попросил мальчик, и дельфины рванули вперед.
* * *– Смотри, человеческая самка, – возбужденно сказал Кречет.
– Совсем молодая и одна – идеально, – произнес Ирил. – Диус, плыви скорее к берегу. Делай, как я объяснял.
Мальчик быстро приближался к берегу, а дельфины замерли в напряженном ожидании, словно зрители, чувствующие близкую кульминацию спектакля.
Диус выполз на песчаный берег в сотне метров от человека и с трудом поднялся. Он вообще предпочитал плавать и ползать, но дельфины настояли на том, чтобы мальчик научился нормально ходить. К нему бежала рыжеволосая веснушчатая девочка лет тринадцати-четырнадцати с корзиной в руках. Сердце Диуса билось быстрее, чем при бегстве от акулы.
– Ты чего голый? – хихикнув, спросила девочка на ломаном испанском. – Откуда вообще взялся? Я никого не видела.
Она пригляделась к Диусу, начавшему что-то показывать, и попятилась. Мутные, почти бесцветные глаза мальчика ее сильно насторожили. Но Мелиса всегда была любопытной и охочей до приключений девочкой. Диус показывал в сторону океана, крутил руками. Мелиса задумалась. Затем показала на высунутый язык и покачала головой. Мальчик поспешно закивал. Девочка показала на океан, потом изобразила пальцами идущего человечка. Диус снова кивнул. Мелису начал забавлять гость из воды. Она села на песок, поставила рядом корзинку, на треть наполненную моллюсками, которых она собирала каждый утренний отлив, и жестом пригласила сесть мальчика. Вскоре Мелиса поняла, что Диус желает научиться человеческой речи. Теперь все жесты она сопровождала словами. Непривычные звуки резали слух мальчика, как англичанину режут ухо наречия горных народов.