– Пора бы подышать.
– Да, а то тяжело становится.
Дельфины взмыли над поверхностью.
– Поплыли на стоянку? – поинтересовался Кречет.
– Да, а то заволнуются, – согласился Ирил. – Что же это за штука все-таки?
– Тоже из головы не идет, – задумчиво произнес Кречет, потом предложил с озорной ноткой, – наперегонки до стоянки?
– Знаю, кто победит, но давай, – сказал Ирил и бешено заработал всем телом.
* * *– Снова где-то без меня плескались, – обижено констатировала Идена. – К дельфинкам?
Ирил всегда немного робел перед красивой подругой, Кречет недовольно вильнул хвостом.
– Да зачем они нужны вообще? Тем более ты спала. Кстати, Идена, ты так редко во время сна дышишь, что мне аж страшно иногда за тебя.
– Вот так приплывете, а я тут на волнах болтаюсь кверху пузом.
– Не говори так, – запротестовал Ирил. – Поплыли, рыбешек попугаем.
– Так же акулы, наверное, говорят, – издавая переливчатые звуки, произнес Кречет. – Пойдем дельфинов попугаем.
– Пускай догонят еще!
Немного поохотившись и порезвившись, дельфины вернулись к месту стоянки.
– Вот я не понимаю, чем мы провинились? Запретный плод в раю никто из предков не срывал, – вещал подросткам старый, с выцветшей кожей, дельфин. – У человека все возможности! Мы не можем ни на суше, ни в воде полноценно жить. Ловких конечностей у нас нет. Ни о каких орудиях труда и речи не может быть, а это, ребята, точка в материальном развитии.
– А может… на нас возложена цель достижения чего-то в духовной плане? – спросил бойкий подросток.
Старик недовольно повел хвостом.
– У людей как. Цивилизация – основа для культуры, а культура характеризует цивилизацию. Как можно, поедая мелкую рыбешку, рачков и, плавая с места на место, в чем-то продвинуться? Мы даже поспать полноценно не можем. Застряли посредине пустоты.
– Грустно как-то…
– Зачем нам дано сознание? – спросил кто-то еще.
– Не знаю, но вряд ли это дар, – нервно заявил старик. – Уверен, те же акулы намного счастливее нас.
Ирил заявил Кречету и Идене:
– Сотый раз слышу это.
– Неохота даже пробовать спорить, – сказал брат.
– Вам не все равно? – легкомысленно поинтересовалась Идена.
– Мы по-другому считаем, – сказал Ирил и кувыркнулся в воде. Такие разговоры навевали скуку.
– Одни считают, что человек хороший, другие, что плохой, но его возможностям завидуют все.
– Я не завидую, – невпопад сказала самка.
– Да я про них, – поведя черным плавником в сторону группы дельфинов, произнес Кречет.
– Ничто не делается просто так. Человек идет по пути науки, техники, искушений, грязи. А мы захоти так же – не сможем. Значит, мы для другой цели, – сказал Ирил.
Идена с подозрением посмотрела на братьев. Затем проговорила осторожно:
– А с чего вы взяли, что у людей и дельфинов есть цель? Вроде ни они, ни мы о ней ничего не знаем.
– А зачем тогда мы все?
Идена помолчала немного.
– Такие красивые и сильные ребята, а обо всякой ерунде думаете. Странные вы, – наконец-то сказала она.
– Вот так все, – с разочарованием проговорил Ирил.
– И у людей также, – заметил Кречет. – Сотни считают кого-то полным дураком, а потом все человечество его идеи принимает. И пользуется ими.
– Не сравнивайте, – сказала Идена. – У них есть возможность отделиться, добиться чего-либо, а потом ошеломить собратьев результатом. И все сразу понимают былую неправоту и мелочность.
– Во всех поколениях мозги промывали подобными заявлениями, – грустно произнес Кречет. – Убивали порывы в корне. Так естественно ничего не добьешься.
– Да она ничего не понимает, – скучающе сказал Ирил.
– А ты не болтай, – ощетинилась Идена.
– Потом спрашиваешь, почему мы тебя на утренние прогулки не берем.
– Ты докажи. Возьми и сделай что-либо, выделяющее тебя среди дельфинов. Приблизься к цели, – злорадно проговорила красивая самка. – А пока не докажешь… даже не подплывай ко мне.
Идена развернулась к братьям хвостом и глубоко нырнула.
– Будешь извиняться? – спросил Кречет у задумавшегося Ирила.
– За что? – осведомился тот. – Человек бы сейчас напился.
– Мы не люди.
Ирил покосился на светло-серый плавник, как будто не поверил.
– Да… Слушай, а зачем нам эта стая? Еду сами добываем…
– Сон, – перебил Кречет. – Не хочу проснуться в брюхе акулы.
– По очереди. Сколько можно тянуть?
– А Идена?
– Ты же все слышал, – отрешенно сказал Ирил.
– Ну это пустая болтовня самки.
– Я не хочу, чтобы наши с тобой идеи остались только идеями.
– Куда плывем?
– К берегу, тут пару недель пути.
* * *На хилом плоту из небольших необтесанных бревен, стянутых лозой, сидела девушка. В правой руке она держала острогу для ловли рыбы, а левой вцепилась в неумело сделанное весло. В тусклых черных глазах застыла тоска. Последнюю неделю она плохо себя чувствовала, живот раздулся невообразимо. Девушка знала, что скоро разрешится от бремени. Только из-за ребенка она пыталась наловить рыбы. Слегка работая веслом, чтобы ее не унесло в море, она им же и распугивала добычу. Голова кружилась, хотелось умереть, но надо спасти ребенка. Девушка в тысячный раз вспомнила события почти годовалой давности.
Чужеземец пришел неизвестно откуда, а потом ушел неизвестно куда. Он несколько месяцев жил в их племени, хотя очень сильно отличался по внешности. Кожа его была белой, а глаза ярко-зелеными. Высокий, широкоплечий мужчина с обаятельной улыбкой. Старейшина сказал, что это бог охоты. Мужчины относились к нему почтительно, а женщины перед ним заискивали. Самое интересное начиналось вечером у костра, после того как он особым способом зажаривал тушки пойманных животных. Чужеземец рассказывал о железных птицах, об огромных домах из камня и прозрачного, как воздух, песка. Учил новым способам охоты, готовки еды, строительства хижин.
Она часто ловила устремленный на нее взгляд. Он обворожительно улыбался, и она поневоле начинала улыбаться в ответ. Однажды чужеземец пришел к ней в хижину, и она не смогла отказать. Вскоре он ушел, с охотой начались проблемы. Старейшина говорил, что нужно было давать больше даров богу, а они только принимали их. Что-то его обидело, задело. Или кто-то. Девушка сильно боялась, что соплеменники узнают об их недолгой связи. Она до сих пор помнит, как заплакала от ужаса, когда поняла, что беременна. Через полгода ее изгнали из племени. Если б она знала…
Слезы в тысячный раз за последние полгода текли из потускневших черных глаз. Девушка чувствовала, что ребенок будет жить и его судьба будет великой.
Резкая боль пронзила живот, девушка выпустила из рук весло и острогу, сразу скрывшиеся в волнах. У нее ничего не осталось, кроме небольшого ножа для разделки рыбы. Плот понесло прочь от песчаного берега, в бесконечное одинокое море. Страха не было, безнадежность положения и боль от родовых схваток заглушали все остальные чувства. Родить ребенка на верную гибель. Либо их смоет в море, либо они умрут от голода.
Слабый ветерок дул не прекращая, волны уносили неряшливый плот все дальше и дальше от берега. Схватки продолжались, ребенок появлялся на свет. Девушка в обморочном состоянии перерезала и завязала пуповину. Невдалеке что-то взметнулось над водой, затем мир стал чернее ее глаз.
* * *Кречет поднырнул под довольно умело плавающего младенца. Ирил, сильно удивленный, сказал:
– Да он новорожденный!
– Что с его матерью?
– Она мертва.
– Не повезло малютке. Родиться на обрубках деревьев в сотнях дельфиньих прыжков от берега.
– Благо вода теплая. Надо срочно придумать, как его покормить, – обеспокоенно проговорил Ирил, еще раз заглядывая на плот.
– Сюда бы самку – вмиг накормила бы. Наше молоко еще лучше человеческого.
Малыш совершенно не боялся огромных животных, а огонек мысли уже светился в его глазах. Похоже, ребенок европейца-путешественника и черноглазой девушки из малоразвитого племени, родился с большими специфическими отклонениями. Наверное, поэтому он и был до сих пор жив.
– Давай подберемся как можно ближе к берегу, может люди заметят нас. Отдадим ребенка, – предложил Кречет возбужденно.
Ирил задумался. Когда он увидел странного детеныша, в душе появился навязчивый огонек, словно кто-то наталкивал на мысль. Подобное чувство он испытывал и рядом с лайнером. Наконец светло-серый дельфин произнес:
– Нет, Кречет, мы должны рискнуть его жизнью. Это шанс… наш план начал выполняться сам еще до того, как мы что-то предприняли.
Брат издал звук, означающий непонимание.
– Мы попробуем его вырастить.
* * *Диус, так назвали малыша дельфины, прекрасно приспособился к водной среде обитания. Странная семья пыталась держаться возле клочков суши, чтобы человек всегда мог погреться или поспать. Кречет и Ирил выхаживали Диуса, словно он действительно был божий сын. Хотя не зря говорят, что человек не может жить в плохих условиях, поэтому привыкает ко всему. Когда нужно было совершать длинные заплывы, мальчик хватался за верхние плавники двух дельфинов. Тогда Диус скользил по поверхности, визжа от восторга.