Ее сила на этот раз билась в череп, гудела и раскатывалась по моим костям. Я ощущала ее силу как звук барабана – такой глубокий и низкий, что он почти причинял боль.
Я глубоко вздохнула и медленно выпустила ее, продолжая в нее целиться.
– Если я нажму на курок, Лив, даже с этой умножившейся силой ты умрешь.
Лив посмотрела на Жан-Клода. Это был длинный, самодовольный взгляд.
– Ты знаешь, что я не умру, Жан-Клод.
– Только Странник мог дать такое экстравагантное обещание, и надеяться сдержать его, – сказал Жан-Клод, – ты – хоть и немного – слишком женственна на его вкус, если только он не изменился.
Ее лицо выразило презрение.
– Он выше таких мелких желаний. Он предложил мне только силу, и я приняла ее.
Жан-Клод покачал головой.
– Если ты действительно веришь, что Странник выше желаний тела, то он был очень… заботлив с тобой, Лив.
– Он не такой, как все, – сказала она.
Жан-Клод вздохнул.
– Об этом я и не спорю, Лив. Но будь осторожна, его сила может не остаться навсегда.
– Ты хочешь испугать меня, но это не сработает, Жан-Клод. Его сила не похожа ни на что, и он может поделиться ей. Я могу стать тем, кем должна была стать.
– Он может наполнить тебя своей силой до отказа, Лив, но это не сделает из тебя мастера. Если он обещал тебе это, то он лгал.
Она зашипела на него.
– Ты скажешь что угодно, чтобы спасти себя этой ночью.
Он пожал плечами.
– Возможно.
– Я думала, Лив принесла тебе присягу верности, – сказала я.
– Oui.
– Тогда что происходит?
– Совет очень осторожен в соблюдении правил, ma petite. Цирк – это публичное место, поэтому совет может переступить его порог без приглашения. Тем не менее, они нашли того, кто пригласил их войти.
Я смотрела на ухмыляющегося вампира на заднем сиденье своего джипа.
– Она предала нас?
– Да, – сказал он мягко.
Он тронул меня за плечо.
– Не убивай ее, ma petite. Пуля в нее попадет, но Странник не даст ей умереть. Так что ты потратишь пулю зря.
Я покачала головой.
– Она предала тебя, всех вас.
– Если бы им не удалось подкупить кого-нибудь, то они бы пытали кого-то еще, чтобы нас предали. Я предпочитаю первый вариант, – сказал он.
Я смотрела через прицел на улыбающееся лицо Лив. Я могла бы нажать на курок и не волноваться об этом.
Она принесла столько вреда, сколько могла. Мне не нужно было убивать ее, чтобы спасти нас. Я не хотела нажимать на курок. Я просто думала, что она заслужила смерть за то, что предала нас. Не злость, даже не оскорбление, просто бизнес. Было бы непростительно допускать прецедент, когда кто-то предал нас и остался в живых. Это был бы плохой пример. Почти физически я ощутила, что мне ничего не стоит убить ее. Просто дело. Господи Иисусе. Я опустила пистолет. Я не хотела никого убивать настолько хладнокровно. Убийство меня не волновали, но они должны были хоть что-то значить.
Лив откинулась на сиденье, ухмыляясь, довольная, что я поняла тщетность попытки ее убить. Если бы до нее дошло, почему я этого не сделала, она могла бы испугаться меня, но она пряталась за силой этого Странника.
Уверенная, что эта сила может защитить ее от чего угодно. Если этой ночью она выведет меня из себя, может быть, мы проверим эту теорию.
Я покачала головой. Если мне предстояла встреча с цветом вида вампиров, то мне потребуется больше оружия. У меня были наручные ножны, с серебряными ножами, в бардачке. Я всегда брала их с собой в джип, если надевала что-нибудь такое, с чем не могла их носить, вроде этого платья. Никогда не знаешь, когда тебе понадобится хороший нож.
Я застегнула ножны.
– Иветт и Бальтазар знают, что у меня есть пистолет. Я не хочу хитрить, я просто готовлюсь.
Я открыла дверь и шагнула наружу.