- До Рога - три-четыре стае, а у нас нет лошадей.Только у Рика, да и та вся в мыле… Их убьют гораздо раньше, чем мы доберемся.А еще вернее - их уже убили, - мрачно возразил на это Пчелоед.
- Значит, наше дело - отомстить, - отрезал Даррек. -Живее, шевелитесь! Хватит жевать сопли. Сайрем с Лаской не задумывались бы,если бы речь шла о ком-то из нас.
Крикс почувствовал нечто вроде признательности к Дару,хотя тот и был его врагом.
- Даррек прав, надо спешить, - подтвердил он.
- Заткнись, имперец, - огрызнулся Дар привычно,торопливо нацепляя перевязь с мечом. - Обойдемся без твоих советов!
Крикс мог бы напомнить, что никто другой, как он,принес известия о Ласке с Саймом. Но сейчас все это не имело ни малейшегозначения, как и вечная подозрительная враждебность Даррека по отношению к нему.
- Быстрее! - повторил он, отвернувшись от Данара. -Ради Всеблагих, быстрее… Может, мы еще успеем их спасти.
"По крайней мере, Ласку…" - мысленнодобавил он. У Сайрема, который выдал себя за главу Лесного братства, шансоввыжить почти не было.
…Костер для Сайма с Лаской "Горностаи"сложили за конюшней. Вбили в землю толстый деревянный кол, сложили вокругхворост, а самих пленников привязали наверху спина к спине. Впоследствии Криксчасто с содроганием думал о том, что было бы, приди Лесные братья хоть наполчаса попозже. В тот момент, когда антарцы окружили постоялый двор, огонь ужеуспел заняться и неторопливо подбирался к двум приговоренным.
Собравшиеся наблюдать за казнью "Горностаи"были при оружии, и, хотя появление отряда Лесных братьев стало для них полнойнеожиданностью, оправились они довольно быстро. На дворе гостиницы мгновеннозакипело настоящее сражение. По дороге к "Рогу" Крикс мечтал о том,как перебьет как можно больше "Горностаев", но, увидев сложенныйкостер, мгновенно позабыл о своих планах. Те, кто видели его в этот момент,потом рассказывали, что глаза у Рика стали дикими. Это было словно повторениеполузабытого кошмара о троих имперских раненных, казненных "Горностаями"по обвинению в убийстве Бешеного принца. Не думая больше ни о чем, Криксбросился вперед. От удара первого из оказавшихся у него на пути такийцев онпопросту увернулся. Второго, не глядя, рубанул мечом. "Рик! Сзади!.."- предупреждающе крикнул кто-то, и Крикс обернулся - слишком медленно, всемкорпусом. Увидел занесенный меч, успел подумать, что, пожалуй, уже не успеетотразить этот удар… но тут холодный воздух вокруг них как будто бы вскипелпод резкими ударами двух серебристо-белых крыльев. Крикс услышал странный,резкий клекот и только тогда, с изрядным опозданием, сообразил, что Астервсе-таки нашел своих людей, успев как раз к сражению. Лицо у атакующего его"Горностая" дико исказилось - то ли от ярости, то ли от ужаса. А вследующую секунду Сокол камнем упал вниз, и Крикс рванул к костру, уже небеспокоясь об оставшихся у него за спиной такийцах. Взбегая наверх по сложеннымвокруг бревна вязанкам хвороста, он даже бросил бесполезный меч. Астер былздесь, и значит - ни один из "Горностаев" не приблизится к костру,пока он освобождает пленников.
На месте глаз у Сайрема были какие-то жуткие, багровыепровалы. Крикс увидел их только мельком, но горло сразу захлестнуло ужасом, откоторого стало трудно дышать. А может быть, все дело было в дыме, разъедающемему глаза и не дающем сделать вдох. Нож у "дан-Энрикса" был острым,но толстые, мокрые веревки поддавались далеко не сразу. В голове южанинамелькнуло, что, должно быть, пленников нарочно окатили водой, чтобы сделатьказнь дольше и мучительнее. Между тем жар сделался невыносимым. Ступнейкоснулась такая жгучая боль, что на мгновение перед глазами Рикса потемнело.Рядом хрипло и протяжно застонала Ласка. Это отрезвило энонийца. В отличие отнего, приговоренные были босыми. Значит, то, что чувствовал он сам, ни шло ни вкакое сравнение с тем, что должны были испытывать они. Крикс с ожесточениемперепилил последнюю веревку и помог хромающей, скрипящей от боли зубаминаемнице сбежать с поленницы. Часть набросанных такийцами поленьев съехала наземлю вслед за ними, взметнув в воздух целый вихрь красных искр. Уже не думая опрожженных сапогах, Крикс опять взобрался на кострище и, надрывно кашляя отдыма, принялся освобождать Сайрема. Тот уже не подавал признаков жизни. Можетбыть, лишился чувств, а может быть, действительно не вынес долгих пыток. Наодежде Сайма тут и там виднелись пятна крови, рваные штанины уже тлели.Надсаживаясь от чрезмерного усилия и хватая ртом воздух вперемешку с жирнымчерным дымом, Крикс стащил тяжелое бесчувственное тело вниз. В последнюю минутуэнониец рухнули на землю вместе со своей ношей. Криксу показалось, словно ему влегкие бросили пригоршню пылающих углей. Он задыхался, кашлял и никак не могзаставить себя сделать вдох. Но в тот момент, когда "дан-Энрикс" ужебыл уверен, что ему вот-вот придет конец, ему немного полегчало. Кто-топодхватил его подмышки и поставил на ноги. Щурясь и смаргивая слезы, Криксувидел рядом Береса.
- Мы победили?.. - сипло спросил он.
Не отвечая на его вопрос, тот произнес всего дваслова:
- Астер мертв.
Крикс облизнул сухие губы, силясь осознать, о чемтолкует Берес. И только тогда увидел шагах в двадцати от них на смерзшейсяземле нечто похожее на окровавленный комок из белых птичьих перьев.
"Умер. Астер умер" - тупо повторял про себяКрикс, сидя в одной из полутемных спален постоялого двора. Хотелось плакать, нослез не было. Хотелось пойти к пленным "Горностаям" и собственноручноперерезать горло каждому из них. А еще прежде того - выколоть глаза, как онивыкололи Сайму.
Только Астера все это все равно не оживит.
В комнату тенью проскользнула невысокая, рыженькаядевчонка - родственница бывшего хозяина гостиницы. Ее повстанцы нашли впогребе, сжавшуюся в комочек в самом дальнем и темном углу. Платье на ней былоразорвано, через прорехи тут и там виднелись синяки. Сейчас она одела новое. Нов этом чистом платье, с кое-как причесанными волосами, она почему-то выгляделаеще более несчастной, чем тогда. В глазах у девушки застыло странное, затравленноевыражение. А по гостинице она ходила как-то боком, словно боясь отпуститьспасительную стену.
В комнату, где находились Ласка, Сайм, и Пчелоед с"дан-Энриксом", племянница погибшего хозяина вошла с такой опаской,словно ожидала встретить здесь лат-Гира и его людей. "Я их убью. Всех, ктоостался жив после сражения. Собственными руками" - мысленно пообещал себеюжанин. После смерти Астера все мысли у "дан-Энрикса" стали какими-точужими, односложными и блеклыми.
- Вот… - пробормотала девушка, ставя на столнакрытый полотняной салфеткой поднос. И поскорее выскользнула прочь из комнаты.
Укрытый плащом Сайм метался на кровати и скрипелзубами, чтобы сдержать стоны.
- У тебя еще осталась наперстянка?.. - хрипло спросилон, когда к его изголовью подошел Пчелоед. Крикс удивленно встрепенулся - нопотом подумал, что слепой, наверное, узнал его по сладковатому запахувысушенных трав, которым пропиталась вся одежда Пчелоеда.
- Да, - отозвался тот, помедлив.
- Это хорошо… - мучительное напряжение на лице Саймана мгновение смягчилось, но потом седой повстанец снова беспокойно заворочался.- Смешай мне "Черный полдень".
Пчелоед еще немного помолчал, глядя на раненого сверхувниз.
- Сайм… а ты уверен?
Лицо седого исказилось - то ли от страдания, то ли отзлости.
- Ну конечно я уверен, Хегг тебя дери! В чем,по-твоему, тут можно сомневаться? Я ослеп. Ослеп - это ты понимаешь, старыйидиот? Даже если я поправлюсь, я теперь калека, ни на что не годный человек. Ябуду висеть у вас на шее, как каменный жернов. Так что кончай зудеть и простосделай то, что следует. Я попросил бы Ласку ткнуть меня ножом, если бы неиспытывал сейчас такого отвращения к ножам и ко всему, что с ними связано.
Ласка, сидевшая у его постели, взяла Сайма за руку ислегка сжала. Глаза девушки были сухими, но горели диким, сумрачным огнем.
- Хорошо, - сдаваясь, согласился Пчелоед. - Япринесу… то, что ты просишь.
- Только поскорее, - отозвался Сайрем.
Пчелоед направился к дверям - должно быть, собиралсяпойти в кухню и приступить к приготовлению обещанной Сайму отравы. Крикс вышелвслед за ним, нагнал целителя у самой лестницы и стиснул его плечо с такойсилой, что у него самого заныли пальцы.
- Ты что, действительно намерен смешать ему"Черный полдень"? - прошипел "дан-Энрикс" в самое ухолекарю, внезапно обнаружив, что они почти сравнялись в росте.
Пчелоед едва заметно вздрогнул.
- А что делать, Рик?.. Сайм прав: слепой, он ничего несможет сделать и будет обузой для всех остальных. Поверь, в подобной ситуациимногие предпочли бы умереть.
- Многие, но не Сайрем, - процедил южанин. - Емуприходилось пережить и кое-что похуже, но не сдался. Разве я не прав?..
Целитель чуть пожал плечами.
Крикс нахмурился и рывком развернул целителя к себе.
- Ты этого не сделаешь. Слышишь меня?..
- Откуда тебе знать, что чувствует человек, которыйсделался беспомощным калекой? - спросил Пчелоед - не раздраженно, а печально. -И с чего ты взял, что знаешь лучше?
- Да потому, что я, в отличие от Сайма, сейчас несхожу с ума от боли! Ты же знаешь Сайрема. Он очень сильный человек. Если бы онсейчас не страдал так сильно… и не изводился мыслями о том, что большеникогда не сможет видеть… он бы ни за что не пожелал так просто сдаться!
Пчелоед немного помолчал.
- Разумно, - признал он в конце концов. - Что же мне,по твоему, следует сделать?..