Операция прошла почти идеально. Серьезного сопротивления нигде не было. Правда, на шоссе Аполлония - Береника по недоразумению случилась небольшая перестрелка между дозором из дивизии Аргеада и заставой из дивизии Аммона. Но - разобрались, слава Посейдону…
Корпус Фердинанда фон Красовски остался на севере, в местах своего расквартирования. Его командир не входил в заговор, и трогать его не решились - слишком много было других дел.
Все делалось на живую нитку. Но - пока что удалось. Стратегическая обстановка за эти несколько часов стала совершенно новой. Золотое Побережье Антиохии - практически сердце империи! - было целиком под контролем мятежников.
"Дзынь! Дзынь!" - экран рабочего комма вдруг стал черным.
Руди Бертольд отдернул от него руку.
Потом, еще не веря, подтянул комм к себе и изучил сообщение на экране.
Все верно…
Он потер лоб - голова болела - и вдруг, неожиданно для себя, закрыл рукой глаза.
Значит, Терентия Мильтиада больше нет…
Он сам не понимал, что по этому поводу чувствует. С одной стороны, Терентий - не отец. И не дедушка. Их отношения всегда были, строго говоря, деловыми.
С другой стороны… С другой стороны - Руди не знал, кто в жизни дал ему больше, чем этот неповоротливый, усталый, с обвисшими усами пожилой человек.
Если честно…
Ну, отец. Но что, собственно, отец? Неудачник ведь, если называть вещи своими именами. Типичный нищий аристократ, так и не нашедший себя.
Рудольфу захотелось дать себе пощечину.
Если уж совсем честно - Астольфу Бертольду повезло, что он был арестован кавалергардами и сгинул на каторге. Желающие теперь могут считать его героем. Хотя, будь все мирно - считали бы довольно жалким существом, к гадалке не ходи.
Заслуженно ли?..
Все, хватит. Рудольф отодвинул воспоминания, как пустые чашки на столе, и сосредоточился на фактах.
Передатчик, вживленный в синусно–предсердный узел Терентия Мильтиада, прекратил работу… - Рудольф взглянул на часы: семь минут назад. Это со стопроцентной вероятностью означает, что Терентий мертв. И, скорее всего, даже тело его уже разрушено, - ладно, не будем гадать… Вопрос, что нам делать без него.
Ответ на этот вопрос, собственно говоря, известен - потому что инструкцию как раз на такой случай Терентий оставил… Руди поднялся из–за рабочего стола и повернул тумблер приемника, включив планетарное радио.
"…опасная ситуация. По указу чрезвычайного регентского совета в некоторые города введены войска. Это - временная мера. Сохраняйте спокойствие. Подчиняйтесь распоряжениям военных властей. Не содействуйте подрывным антиимперским силам. Помните, что правительство заботится о вашей безопасности…"
Рудольф, стараясь не меняться в лице, дослушал официальное сообщение до конца. Потом послушал повтор - до середины. Потом прошелся по трем–четырем другим популярным волнам - везде было то же самое. М–да–а-а… Словосочетание "чрезвычайный регентский совет" звучало в сообщении трижды, без всяких упоминаний о составе этого совета. Очень мило.
Значит, все главные города они уже заняли. И оставаться здесь, в сорока километрах от Аполлонии - нельзя. Не место тут для центра связи…
Рудольф выбежал из своего одноэтажного домика, мимоходом вдохнув свежий шум леса. На лужайке стояла четырехместная "процеллария" с подвесными баками. Ее не маскировали: маленькие самолеты - довольно обычная вещь в имениях нобилей средней руки.
Рудольф растолкал пилота, спавшего в салоне.
- Алекс, поехали… Все плохо. Здесь оставаться нельзя. Заводи мотор, пока я схожу за вещами…
Пилот кивнул и пролез в кабину прямо через внутреннюю дверцу. Уже оттуда спросил:
- Куда?
- В Оксиринх. Если что, сменим курс по пути.
Пилот кивнул. Уже идя от дома, Рудольф подумал: а если собьют? Ну, собьют так собьют. Хотя вряд ли. Не настолько они еще озверели, чтобы сбивать случайные гражданские самолеты. Тем более - явно частные.
Все–таки он посмотрел в иллюминатор при взлете. Небо было чисто. Солнце подсвечивало левое крыло. Невысокий кряж, поросший лиственным лесом, изогнулся внизу, как хребет дракона…
Рудольф повернулся к бортовому терминалу и активировал защищенную связь.
- Господин генерал? - он чуть повысил голос: в первые секунды по экрану плыли полосы.
- Добрый день, Рудольф, - Георгий Хризодракон скосил глаза вниз: видимо, на индикатор режима передачи. - Вы… летите? Куда?
- В Оксиринх. Я прав?
- Абсолютно. Я хотел назначить для нашего сбора другое место, но… в общем, есть вероятность, что нас поддержит флот. Так что Оксиринх идеально подходит. Я буду там через час…
- Я - часа через три. Вы знаете, что Терентий погиб?
Хризодракон помрачнел.
- Теперь - знаю. Это очень плохо… - Он помолчал. - Вы передачу слышали?
- Слышал. Вас не пугают слова "регентский совет"?
Хризодракон криво улыбнулся.
- Уже нет. Это естественно - что Велизария пытаются лишить реальной власти… Я, правда, не ожидал с самого начала такой откровенности. Они убыстряют партию.
- У вас есть соображения - какой будет наш ход?
- Есть кое–какие… Знаете, Рудольф, давайте поговорим через три часа. Я как раз закончу просеивать информацию от осведомителей, и мне будет чем поделиться. Оксиринху пока ничего не грозит, так что всех, кто вам нужен, можете тащить туда - на месте разберемся. Ну, до связи?
- Удачи вам, - сказал Рудольф.
Прекратив связь, он вздохнул и отвалил спинку кресла. Салон "процелларии" достаточно просторен, чтобы в нем можно было прилечь. Отдохнем, пока есть возможность…
Кирилл шагнул вперед и огляделся.
В зале с матовыми стенами сидели за столом трое. Белый пергаментный старец в кресле–каталке - граф Александр Негропонти, многоуважаемый дед. Хорошо одетый усач - Филипп Вишневецкий, правая рука деда, его ближайший советник. И наконец, мешкообразное существо в грубом сером плаще, с капюшоном, накинутым так, что не видно лица. Это, очевидно, представитель уранитов.
Да, трое. Четвертый - я.
Высоко залетел, ничего не скажешь…
- Садись, Кирилл, - прошелестел дед.
Кирилл придвинул стул, опустился. Стол был пустой: никаких напитков, никаких пепельниц, никаких средств для записей.
- Если позволите, я начну, - сказал дед все так же тихо. - Два часа назад Департамент привел в действие сценарий "Д".
Кирилл и Вишневецкий одновременно кивнули. Сценарий "Д" - это полное блокирование гражданских перевозок между планетами империи. Дальние космопорты закрыты, и ни один корабль с двигателем Лангера теперь не взлетит. До особого распоряжения, как говорится.
Дед не торопился продолжать. Он моргнул и сглотнул - точно как рептилия, подумал Кирилл. Под плотной кожей заходил кадык. Значит, гортань у него пока еще не искусственная…
Прошла минута, пока он вновь заговорил.
- Велизарий молчит?
Вишневецкий почему–то сморщился.
- Молчит…
- Не знает, как поступить? А может быть, собирает силы?
- Нет у него сил, - сказал Вишневецкий. Тут он приободрился. - Все в разгоне, армия же не бесконечна… На Ираклии сейчас - только императорская гвардия.
- Хорошо, Филипп… Значит, император пока не в игре. Это нас устраивает. А какие вести с Карфагена?
- Там все спокойно, - сказал Вишневецкий. - Он же изолирован, как остров. Разумеется, там есть наши люди - и в гражданской администрации, и в войсках. Что касается губернатора Разумовского - он сам пока не очень–то понимает ситуацию, судя по всему. Соответственно ни на что и не решается. Это нас тоже пока устраивает. Конечно, мы принимаем меры, чтобы держать его в информационной блокаде. И если он совершит какие–то резкие движения - мы отреагируем немедленно, возможности имеются.
Старец медленно наклонил голову.
- Значит, судьба нашего общего дела решается на Антиохии, - сказал он с расстановкой. - Как мы, собственно, и рассчитывали… Итак, здесь нам необходим глобальный контроль. Пусть даже дорогой ценой. Тиресий, вы согласны?
Серый мешок кивнул.
- Доложите нам об успехах, Филипп, - сказал Александр Негропонти совсем тихо.
Вишневецкий прокашлялся.
- Мегаполисы Побережья находятся полностью под нашим контролем, - начал он. - Это, собственно, основное. Генерал Аргеад…
Старец поднял руку, и Вишневецкий умолк.
- Уточните, пожалуйста. Группа генерала Аргеада контролирует все Побережье?
- Нет, - устало сказал Вишневецкий. - Все, кроме Нового Алжира.
Так–так, подумал Кирилл. Сейчас последует вопрос: а почему?
- Объясните мне содержание проблемы, - сказал старец после паузы.
Вишневецкий несколько секунд собирался с мыслями.
- Содержание проблемы в том, что генерал Аммон, самопровозглашенный экзарх области Новый Алжир… генералом он, впрочем, тоже провозгласил себя сам… он отказывается подчиниться Аргеаду. Наотрез. Мотивируя это тем, что он тоже наш человек и что генеральское звание и соответствующая должность были ему обещаны… - Вишневецкий оглянулся на уранита. Тот сидел неподвижно.
- Печально, - констатировал старец. - И вы хотите сказать, что заставить его подчиниться невозможно?
- Возможно, но… Для этого придется начать небольшую войну. У него сейчас полноценная боевая дивизия, плюс ресурсы района… Черт! - Вишневецкий не выдержал. - Мы же вообще выступление этого идиота не планировали! Сидел был он себе полковником в крепости и сидел… а не самодеятельностью занимался… А теперь он отказывается принять субординацию, ссылаясь именно на то, что выступил первым!.. - Вишневецкий вновь посмотрел на уранита, теперь уже в упор. - Тиресий, это же ваш человек…