- Но у нас есть силы идти дальше, идти вперед! А выберем мы такую жизнь - мы ослабнем! Нам не хватит сил идти в будущее! Нам не нужно все это, Ханс! Мы не зависим от этих вещей, как солдаты системы! Мы так выносливы, что свободны!
- Олаф, свобода для нас стала рабством - мы не отходим от нее ни на шаг, будто мы у нее на цепи…
- Ханс, свобода не безгранична. Быть свободным - не значит делать все, что в голову придет. Это значит - принимать осмысленные решения и действовать, исходя из них. Ханс, все имеет цену у смерти, и нам нельзя прогадать, торгуясь с ней. За такую жизнь ты заплатишь ей своей силой. А отдав ей силу, мы отдадим ей жизнь! Наши силы надежны, Ханс, - только на них мы можем полагаться уверенно! На чужие силы рассчитывать нельзя!
- Олаф, но солдаты системы не слабее нас, хоть они не тощие и не промерзшие, как мы…
- Это все только видимость силы!
- Какая ж видимость…
- Это не настоящая сила, Ханс! Солдаты системы не выдержат суточного перехода через снежную пустыню, когда у их техники кончится энергия! Они будут задыхаться и выбиваться из сил, когда мы будем идти и идти! Никакие тренировки в просторных залах не заменят перехода по снежной пустыне! Этот выхоленный офицер не протянет без нас и суток, пока не станет таким же тощим и промерзшим, как мы! Пока у него не останется одной только чистой силы без этой видимости, которую он тащит лишним грузом!
- Олаф, ты не сердись, но мы становимся сильней, когда хорошо едим.
- Я ж сказал, что это видимая мощь! Ее хватает лишь на короткий рывок! Солдаты системы сильны только с отрядом, только с оружием! А мы! Мы и с одними клинками способны разбить их отряд - перебить их солдат, разъединенных буранами, обезоруженных излученным злом снежных зверей! Только нас северные ветры не собьют с ног! Только наши клинки не подведут нас при столкновении со снежным зверем!
- Но борьба с холодом и сражения на ножах забирают у нас силы… Я просто устал и хочу передохнуть…
- Нельзя! Терпи меньшее зло - тогда будешь в состоянии сразиться с большем!
Фламмер, все это время сурово молчавший, подтвердил кивком слова Олафа… Мы же не отключили его ментальных линий, и он все слышал… Мне от этого стало страшно, но он только помрачнел…
- Он, в общем, прав, Ханс, - во всем. Только он чересчур категоричен.
- Но я хочу стать таким, как вы…
- Скоро я стану таким, как вы с Олафом, Ханс, и тебе не придется стараться уподобиться мне.
- Но вы же не хотите этого?
- Ханс, я достаточно прошел, чтобы осознавать и контролировать желания. Мы не можем получить всего сразу. Получая одно, мы лишаемся другого.
- Но как же так… Ведь можно просто и хорошо жить…
- Просто и хорошо - нельзя. Нам приходится выбирать что-то одно.
Я, опешив, повернулся к нему, потом - к Олафу…
- Олаф… Но мне нравится горячая вода и еда, я давно хотел…
- Нет, Ханс, я тебе и мечтать об этом не позволю. Это пагубные мечты. Я взял все, что нужно. Пошли.
Я было совсем расстроился, что нам придется так скоро уйти, но не успел - Фламмер, настойчиво обхватив мое плечо, спокойно отстранил Олафа. Офицер повел меня через высокие коридоры в светлые залы, и Олаф, сверкая глазами зверя, затаившего зло, пошел следом… Он пугает меня, но Фламмер не обращает на него внимания…
- Постойте, капитан…
- Идем, я покажу тебе мозг, управляющий этим объектом.
- Он сейчас отключен?..
- Да, Ханс. Я не стану его подключать. Только возьму его память, хранящую нужные мне данные.
- Возьмете его память?..
- Да, Ханс. Я сделаю копию. Так, чтобы об этом не узнали. Тогда я рассчитаю схемы пересечений с разведтехникой системы.
Я такому счастью и поверить не могу… Жаль только, что Олаф затмевает свет темнеющей злобой, как грозовые тучи перекрывают солнечные лучи…
Как только Фламмер, занятый мозгом объекта, отпустил меня, меня схватил Олаф…
- Идем скорее, Ханс. Идем со мной.
- Нет, Олаф, он еще не закончил…
- Ханс, ты что, не понял? Теперь ты его пленный. Теперь мы оба - его пленные.
- Нет, Олаф… Просто, он… Он просто…
- Соображай же, Ханс.
- Олаф, а ты чего ждал?.. Ты на него нападаешь, он - защищается…
- Он защищается, закрываясь тобой, как щитом.
- А что ему еще делать?..
- Это бесчестно, Ханс.
- Наоборот - благородно… Он не хочет пускать в ход ножи и старается обойтись щитом… Фламмер не хочет твоей смерти, Олаф, он хочет только твоего повиновения… Ты себя сам сдержать не можешь, приходится ему тебя сдерживать…
- Дурак ты.
- А он сказал, что я не дурак.
Олаф запустил руки в рассыпанные по плечам волосы, собирая их в длинный хвост… Теперь исподлобья на меня взирает - Зверь… Он хватает меня и тащит прочь, хоть я и сопротивляюсь…
- Олаф, оставь меня…
- Я убью его.
- Олаф, но ведь с ним мы не будем голодать… С ним нас не найдут "вороны" системы… Тебе нужно только подчиниться ему…
- Я не подчинюсь ему, Ханс.
- Перестань, Олаф… Он хороший командир… Он делает все, что нам нужно… Просто, он еще не все наши правила знает… Он не знает, что он свободен только от правил системы, что у нас тоже есть правила, что их надо соблюдать так же жестко… Ты же ему не объяснил…
Олаф вдруг остановился, отпустив меня…
- Он прав, ты не дурак. И ты прав, я ему правил не объяснил.
- От этого он и поступает периодами так, что нам его поступки не ясны… А вообще посмотри, как он нас выручил…
- Верно, Ханс. Я дам ему время утвердиться, и мы посмотрим, как он этим временем воспользуется. Я не стану усложнять ему задачу, и мы увидим, как он оправдает наши надежды. Справится - станет нашим командиром.
Запись № 10
Олаф упорно считает, что очищает нас только снег, а кормит только кровь снежных зверей. Так что мне от него неслабо влетело за чистку без учета его правил. Олаф хранит им верность всегда и везде - для него они и в мыслях неотступны. Он не оденет чистой формы, не острижет волос, не станет спать в постели и есть вилкой из тарелки, хоть сули блага, которых свет не видал, хоть угрожай неведомыми ужасами. Я это понял и теперь его не трогаю, старясь не нарушать его строгого наказа. Но отчаянным пирам он не противится, с радостью терзая яства ножами и швыряя кости крысам. Он утверждает, что это нам не навредит. И правда, такой пир нас никак не разнежит… А наоборот - закалит… Это не так просто - пировать, как мы… Такой пир еще выдержать надо… А пируем мы уже…
Мы третьи сутки пируем так, что и Олаф забыл про злобу, накормив Зверя до отпада и напоив до пьяна… Я окинул чуть протрезвевшим взглядом россыпи камней, блистающих среди разбросанных на полу шкур, уставленных снедью, истыканной ножами… Хорошо… Я снова наполнил кубок жгучей водой и скоро я снова отрублюсь… А перед тем, как отрубиться, я не пожалею энергии и выжгу белым лучом на каменной стене еще один рисунок… Мне нравится смотреть на скингеров и охотников, сражающихся на стенах и потолках… Я упал на спину, и сокровища разлетелись брызгами вокруг меня… Фламмер, пошатнувшись, плеснул в воздух из бутылки и упал рядом еще до того, как нас окатило холодным спиртовым дождем… Эта прозрачная, как вода, жидкость холодит и жжет одновременно, как мороз снежной пустоши… От нее крылатая радость уносит меня куда-то вкривь и вкось - в это сияющие звездами небо… Нет, это подсвеченный прожекторами свод шахты слепит мне глаза разноцветными переливами каменей… И я, невесомый, лежу в их осколках, будто лечу в северном сиянии…
Олаф, весело смеясь, метнул очередной клинок в круглый пирог, висящий в воздухе, в невидимом поле, и выхватил из круга очередной кусок…
- Капитан, Хансу не наливайте! Довольно ему! Он слетит сейчас с этой груды щебня!
Фламмер отнял у меня бутылку, глотнул из горла и зачерпнул из кучи горсть камней, рассыпая их на груди разноцветными блестками…
- Щебень, Олаф?! Эти кристаллы - сверхпроводники! А эти камни - они просто драгоценны! Когда-то такой камень был дороже такого бойца, как ты! В прежние времена, имея этот "щебень", мы бы смогли заполучить всю армию системы!
- Всю армию?!
- И службу безопасности!
- И "воронов"?!
- Всех, кто черпает жизнь из жажды наживы, становясь наемниками желаний! Всех, кто не умирает за идею, становясь рабами страха смерти! Их всех, Олаф!
Я в изумлении взглянул на них, плывущих у меня в глазах с радостным смехом…
- А зачем вам все это?.. Зачем вам армия?.. Зачем вам служба безопасности?..
Фламмер рассмеялся, растрепав мои остриженные волосы…
- Армия, чтобы контролировать службу безопасности, а служба безопасности, чтобы контролировать армию, Ханс!
- Но зачем вам это?..
- Чтобы властвовать!
- А зачем властвовать?..
- Чтобы прославляться!
- Ну а это зачем?..
Олаф бросил мне кусок пирога, который я не поймал, и тоже рассмеялся…
- Ханс, власть дает свободу, а слава - силу!
- Власть, как и слава, влечет за собой столько тягот, что в итоге дает столько, сколько забирает… Ты же мне это объяснял, Олаф…
- Счастье во славе и власти обретают лишь хотящие их! Власть и слава хороши, только когда их хотят! Ты их не хочешь! Ты не поймешь, Ханс!
- А почему не пойму?.. Потому, что я боец Штрауба, а не Хантэрхайма?..
- Нет, Ханс! Просто не поймешь!
- Но почему, Олаф?..
- Ты не тщеславный!
- Да… Но ничего, когда-нибудь и я смогу стать тщеславным, как вы…
Фламмер поднял на меня светлые глаза, разожженные огненной водой…
- А зачем тебе?