В книгу вошли избранные фантастические и мистические рассказы выдающегося библиофила и библиографа, занимательного рассказчика и одаренного прозаика, журналиста и путешественника, археолога и коллекционера С. Р. Минцлова (1870–1933). Включены рассказы из сборников "Мистические вечера (Записки общества любителей осенней непогоды)", "То, чего мы не знаем…" и "У камелька". В приложениях - очерк "Власть имен", рецензия Б. С. Оречкина и статья видного критика П. М. Пильского, написанная к 40-летнему юбилею литературной деятельности С. Р. Минцлова. Ряд включенных в книгу произведений переиздается впервые.
Содержание:
ТО, ЧЕГО МЫ НЕ ЗНАЕМ… 1
Атлантида 1
Последние боги 3
Тайна стен 5
Кольцо царя Митридата 7
Вечная слава 10
ИЗ КНИГИ МИСТИЧЕСКИЕ ВЕЧЕРА 11
Мистические вечера 11
РИЖСКИЕ ЛЕГЕНДЫ 17
Приключение с музыкантом 17
Буря 18
Ночная служба 19
Черт в Риге 20
Странное происшествие 22
ПРИЛОЖЕНИЯ 23
Власть имен 23
Борис Оречкин. Общество любителей осенней непогоды 24
Петр Пильский. Сергей Рудольфович Минцлов 24
Примечания 26
Сергей Минцлов
АТЛАНТИДА
Собрание рассказов
Том I
ТО, ЧЕГО МЫ НЕ ЗНАЕМ…
Атлантида
Лет за пятнадцать до Великой войны судьба занесла меня на несколько дней в Москву.
Стоял знойный и пыльный июль; знакомые, как водится в эту пору, все поразъехались, кто в имение, кто на дачу, между тем, свободного времени у меня имелось много и я уже с полудня начинал ломать голову, как и где скоротать дальнейший день.
Однажды меня осенило: я вспомнил, что в одной из частных психиатрических лечебниц служит мой приятель, человек редкой жизнерадостности, доктор Иволгин, которого я не видал лет десять, и я, помолодев от одной мысли об этом весельчаке, решил немедленно навестить его.
Лечебница находилась где то далеко, на Трех Горах, близ знаменитого пивоваренного завода, и занимала загородный дворец, принадлежавший когда-то графу Закревскому.
Я нанял извозчика, плохенького ваньку, и железные шины московских колес загремели по неровной булыжной мостовой. Не успел я опуститься на сиденье, как пришлось вскочить: я сел точно на раскаленную плиту; я перевернул кожаную подушку и тут только обратил внимание, что мой старичок-извозчик словно спеленат длиннейшим, сшитым на великана, рваным синим армяком из толстенного сукна, подбитым ватой; на голове его была нахлобучена теплая же шапка и из под нее выбивались взмокшие, мочального цвета волосы.
- Дед, да ведь ты испечешься?!… - воскликнул я.
- Благодать… ничего!… благодушно отозвался старик.
- Да ты бы что полегче надел?
- Нельзя этого, ваше благородие: хформа такая!… - убежденно возразил он.
Улицы делались все пустыннее, на них стала показываться трава; вместо прохожих, начали попадаться разинувшие рты куры, спасавшиеся от жары под заборами; на нас воззрилась рыжая корова, блаженно жевавшая жвачку середи улицы; она медленно повернулась и дала нам дорогу. Местность делалась все холмистее. Наконец мой извозчик вытянул вперед руку с кнутом и указал на белое каменное здание, глядевшее на нас с горы зеркальными окнами и окруженное обширным, густым садом.
- Эвося дворец!… - проговорил он.
Ворота из узорочного железа были закрыты; из будки около них внимательно и зорко глядел на меня единственным своим глазом кривой и рослый, мрачного вида, сторож.
Пролетка остановилась.
- Доктор Иволгин здесь? - спросил я, сходя с нее.
- Здесь… пожалуйте!… - ответил сторож и отпер и распахнул передо мной калитку. - Там у швейцара спросите!
По усыпанной красным песком дорожке я поднялся еще немного в гору; в дом, словно в собор, вели широкие и длинные мраморные ступени.
У дверей меня встретил ливрейный швейцар и на вопрос об Иволгине сообщил, что он сейчас занят с директором, но скоро освободится, и предложил подождать в приемной.
- А в саду нельзя посидеть? - спросил я.
- Отчего же, пожалуйте-с! Как выйдут - я им доложу-с!
Я оставил ему свою карточку, а сам спустился со ступеней, пересек небольшую площадку и очутился под зеленым навесом столетней липы; дальше шла совершенно пустынная аллея из них. Неподалеку от меня, на чугунной, старинной скамье, откинув руку на спинку ее, в чесучовом костюме сидел небольшой старичок с тщательно выбритым лицом; рядом с ним, на скамье, лежала легкая тросточка и поверх нее соломенная шляпа. Из-за золотых очков глядели сильно увеличенные ими серые глаза.
- Разрешите присесть около вас?… - сказал я, приподняв шляпу.
- А сделайте одолжение… - любезно ответил старичок и принял свои вещи. - Навестить кого-нибудь из больных приехали?
- Доктора одного повидать мне надо…. Иволгина…
- А!., и я его жду!… - старичок улыбнулся и желтоватое лицо и глаза сделались чрезвычайно приветливыми.
- Вы, кажется, нездешний?
- Да, я из Петербурга.
Я снял шляпу и отрекомендовался. Старик встал.
- Профессор N… - произнес он, - очень рад познакомиться.
Фамилия, названная им, была из известных.
- Что у вас нового?… - заговорил он, садясь вместе со мною на скамью. - Что еще про Атлантиду пишут?
Надо напомнить, что в то время в газетах промелькнули две-три заметки об этом загадочном материке.
- Да в сущности, ничего - одни общие места и гаданья!… - ответил я. - Быть может, и не было никогда такого!…
- Напрасно так думаете! - возразил профессор: - о существовании его мы имеем свидетельства древних. Да и культура доисторического населения центральной Америки указывает, что между нею и Африкой был когда-то переброшен мост из материка.
- Но ведь провал такой громады должен был повлечь за собой величайшие катастрофы, между тем, мы их не видим!
- Т. е., не хотите видеть?… - поправил мой собеседник. - А они есть и даже чрезвычайные. Мы знаем, что в глубокой древности равновесие земли было чем-то нарушено и по сей день происходит медленный, но неизменный наклона земной оси. Это открыли нам древнейшие из пирамид - в них делали отверстие, сквозь которые гробницы фараонов должны были в свое время освещаться Полярной звездой; теперь она уже далеко в стороне и на саркофаги смотрят совершенно другие звезды! Затем: вся северная часть Африки, Сахара, без всякого сомнения, была дном моря - этого вы не отрицаете? Куда же могла деваться вся масса воды его? Исчезнуть, как дым, она не могла!
- Разумеется!… - подтвердил я.
- Стало быть, вывод допустим лишь один: под материком Атлантиды имелись неизмеримейшие пустоты. Что же должно было произойти, когда материк рухнул в них? Середи океана вдруг разверзлась чудовищная пропасть: воды ринулись в нее со всех сторон. Естественно, должна была обнажиться Сахара, обмелеть Средиземное море, появиться острова… так мы все наблюдаем и в действительности! Произошло новое мироздание… вы представляете себе эту картину?
Профессор воодушевился и слегка взмахивал руками, глаза его разгорелись.
- Что же должно было повлечь за собой перемещение к югу триллиона триллионов тонн воды? - продолжал он. - Ясно - резкий наклон к югу же земной оси; в силу перегружения и нарушения равновесие он медленно продолжается и по сей час. От этого мелеет Балтийское море и уменьшается количество вод в Северном полушарии; отсюда изменение климатов. Гибель Атлантиды возродила Европу: она оборвала ледниковый период в ней, дала ей "толчок расцвета".
- И вы допускаете, что человечество видело эту катастрофу? - усомнился я.
- А несомненно-с! - ответил профессор: - человек не только жил в ледниковый период, но даже у нас, в дикой Европе, вырезывал уже на бивнях мамонта сцены охоты за ним.
- И вы полагаете, что население Атлантиды было так же культурно, ну, скажем, как египтяне?
- Выше… куда выше!!! Оно было просвещеннее нас! Мир переживает Бог весть какую по счету эру расцвета!
- Да может ли это быть? Ведь кругом же глубочайший каменный век был, всюду одни дикари, полу-орангутанги жили?
- А Китай? - возразил профессор: - разве он тысячи лет не находился в точно таких же условиях? Культура древней Греции, которой так гордится Европа, - из семян Атлантиды! Представляете себе это зрелище… - с большим подъемом добавил он и откинул назад голову, как бы увидав что то сквозь густую зелень листвы. - Голубое небо и по нему летит вереница серебряных кораблей с последними атлантидцами?
Он вдруг поразил меня необыкновенным сходством с ожившим и важным фарфоровым китайцем.
- Корабли? почему же по воздуху?.. - удивился я.