В серии "Polaris" продолжается издание произведений выдающегося библиофила и библиографа, занимательного рассказчика и одаренного прозаика, журналиста и путешественника, археолога и коллекционера С. Р. Минцлова (1870–1933). В новом выпуске серии - приключенческая повесть "Клад".
Содержание:
Глава I 1
Глава II 3
Глава III 3
Глава IV 4
Глава V 5
Глава VI 6
Глава VII 7
Глава VIII 8
Глава IX 8
Глава Х 9
Глава ХI 11
Глава XII 12
Глава XIII 13
Глава XIV 14
Глава XV 15
Глава XVI 16
Глава XVII 17
Глава XVIII 17
Глава XIX 19
Глава XX 20
Сергей Минцлов
КЛАД
Повесть
Глава I
- Стало быть, конец! Прощай, наше Лунево!…
- Да, навсегда расстанемся с ним скоро…
Разговор этот шел в уединенной комнате большого помещичьего дома, выходившей окнами в старый, запущенный сад; среди нее стоял бильярд. Разговаривавшие лежали на двух диванах, сходившихся под углом у стен.
Роман, темно-русый юноша лет пятнадцати, с вихрастыми волосами и крупными, резкими чертами лица, обличавшими твердый характер и положительный ум, лежал, закинув руки за голову, и упорно глядел на выступ изразцовой печи. На нем была холщовая кадетская рубашка с красными погонами и такой же кушак. Последние слова брата больно задели Романа… Он стиснул зубы и не ответил ни слова.
- Интересно бы узнать точную цифру долга? - продолжал одетый в серую куртку гимназист лет четырнадцати, начавший разговор. Подвижное, сухощавое лицо его было выразительно и красиво; в черных бойких глазах светился задор. Звали его Александром. Прибавим, что в противоположность тяжеловесному и угрюмому на вид Роману, Александр был поклонником всего красивого и изящного и потому очень заботился всегда о своей наружности.
- Очень интересно!… - буркнул Роман. - Имение продают с молотка, а за сколько - все равно!
- Ну, положим!… Зная величину долга, можно бы устроить комбинации какие-нибудь: занять или продать часть земли.
- Все перепробовал отец!
- А теперь, не говорила мама, куда он поскакал с ночным поездом?
- В город!… Денег искать, да у кого? Кто даст, когда объявлено, что имение к аукциону назначено?!
Наступило молчание.
- Как бы нам помочь, Роман? - начал опять гимназист. - Так бы хотелось!… Ломаю, ломаю голову - и все не могу придумать. Вдруг бы войти к маме и - на, вот тебе, мама, полный мешок с золотом! Или бы 200.000 выиграть…
- А билет у тебя есть?
- Билета-то нет…
Разговор опять оборвался. Александр, который долго не мог пробыть в спокойном состоянии, вскочил с дивана и, небрежно засунув руки в карманы, заходил по комнате.
- Нет, как бы помочь, как бы помочь, Роман? Каждый ведь куст луневский дорог; родное оно нам - и вдруг все отберут чужие, купцы какие-нибудь! Сад вырубят, - для них это первое дело! А на его месте салотопенный завод откроют. Жалко Лунева!
- Отца мне жалко. Болтаешь все зря: как мы поможем? Где они, деньги, у нас?
- Надо добыть!
- Как?
Александр не дал ответа. Братья скоро разошлись по пустынным комнатам.
Подобные разговоры не раз происходили между ними Настроение в доме царило гнетущее. Отца их, владевшего довольно большим состоянием, вовлекли в спекуляции, и он очутился вдруг накануне полного разорения. Мать, полубольная женщина, слегла окончательно. Для сокращения расходов вынуждены были отпустить гувернантку единственной дочери Зины. В доме как будто лежал умирающий: все ходили на цыпочках, говорили шепотом. Только третий сын, самый младший в семье, весной перешедший из приготовительного в первый класс гимназии, шумел и беззаботно носился по лестницам угрюмого дома, наполняя его смехом и гамом. Нравоучения Александра о неприличии такого поведения не помогали: Юра проникался ими на миг, но скоро забывал и снова летел с радостными криками по двору или комнатам.
После описанного выше разговора, за целый день старшие братья не обмолвились друг с другом ни словом; правда, Александр попытался было начать еще раз беседу с Романом, но, увидав, после долгих поисков, что тот насупясь сидит в конце самой глухой аллеи, не решился подойти к нему и направился к сестре, на террасу дома.
Зина, увлекающаяся и заразительно веселая прежде, с уходом гувернантки резко изменилась. Она вдруг поняла всю величину грозившего им несчастья, и смех и беззаботный говор ее стихли. Даже хорошенькое продолговатое личико ее, обрамленное чуть вьющимися темно-русыми волосами, вытянулось и похудело. Большие синие глаза приобрели вопросительно-испуганное выражение. Услыхав чьи-то быстрые шаги, Зина положила на колени книгу и подняла глаза.
- Идея! - заговорил Александр, взойдя на террасу и останавливаясь в излюбленной им небрежной позе перед сестрой. - Иванова ночь, кажется, дней через 7 будет?
- Да, через неделю… а что?
- Я, конечно, глупостям разным не верю… - продолжал Александр с озабоченным видом, - но отчего бы и не попробовать, раз дела наши обстоят так скверно? Как это только мне раньше в голову не пришло!
- Да что, Саша?
- То, что не пойти ли в Иванову ночь поискать цветок папоротника: говорят, в эту ночь он приобретает чудодейственную силу. Конечно, может быть, это и сказки, но ведь достоверно известно, что все растения приобретают разные свойства, в свои сроки… Может, и действительно, у папоротника является странная сила? Отчего не попытать счастья?
- Конечно, отчего же?… - поспешно отозвалась жадно слушавшая любимица всей семьи, Зина; Саша был для нее чем-то вроде оракула. - Только это страшно одному: ты поговори с Романом!
- С Романом я говорить не стану!
- Отчего, Саша?
- Оттого, что все равно из этого никакого толку не выйдет. Он скажет, что все это глупости. Если бы можно было уговорить его!…
- Ты объясни, как это важно. Ты так хорошо умеешь говорить!
- Что ж, что я умею говорить! Объяснить можно только тому, кто будет тоже говорить с тобой; а ведь он, по своему корпусному обычаю, ответит: "дурак" и на этом и кончит.
- Хочешь, я скажу ему?
- Ну, он вместо дурака "дура" скажет, - только и будет разницы!… Нет, эту затею бросить надо!… - добавил после раздумья Александр. - Роман не пойдет… Другое что-нибудь надо выдумать!
И Александр ушел размышлять в аллею, соприкасавшуюся, впрочем, с излюбленными им клубничными грядками, часто помогавшими ему развеивать меланхолию.
Отца ждали к ужину, но он не приехал; это служило плохим знаком, и расположение духа всех омрачилось еще более.
Молча прошли мальчики в свою комнату, молча разделись и улеглись по постелям. Юра звонко начал было рассказывать, какого огромного окуня вытащил он утром на удочку; но Роман буркнул на него, и Юра нырнул в постель, завернулся с головой в одеяло и через минуту уже спал сладким сном.
Роман долго слышал, как Александр возился на своей постели. Наконец, Александр тихо окликнул его:
- Роман!
Роман промолчал.
- Роман! - повторил Александр и, не слыша опять ответа, тяжело вздохнул и замолк.
Ночь уже уходила с земли, когда Роман почувствовал на плече своем чью-то руку. Он открыл глаза и при чуть брезжившем в окно свете различил сидевшего на краю постели его, завернутого в одеяло брата.
- Чего тебе? - недовольно спросил Роман.
- Роман, - прерывающимся голосом проговорил Александр. - Роман, я нашел средство помочь нам!
- Ну? Веников нарезать да в гимназию вашу продать? - насмешливо спросил Роман.
- Нет! Ты любишь археологию, так слушай: мы должны с тобой отыскать клад!
Роман приподнялся на локте.
- Клад? Ты в уме или совсем рехнулся? Кто его для нас закопал?
- Нет, я в уме! - горячо возразил Александр. - Выслушай до конца только! В старину были войны, разбои, и жители зарывали свои сокровища в землю; то же делали и разбойники в становищах. Так ведь?
- Так. Ну, дальше что? - Роман сел рядом с братом.
- А места таких становищ более или менее известны, - это раз. Наконец, из истории известно, что на реке Воже стояло богатое село, которое оборонялось от татар и было сожжено ими; жители перед приступом, конечно, закопали свое и церковное имущество. Поищем там, а ничего не найдем - спустимся к Оке; там были притоны разбойников, много пещер, курганов… Иначе мы ничего не можем сделать. И вдруг нам удача будет! Вообрази только, Роман: ни мама, ни отец ничего не знают - и вдруг явимся мы и принесем котлы с деньгами! а?