- Вы мне льстите, - зарделась от удовольствия женщина и посмотрелась в большое зеркало, напротив которого сидела. - После похорон, чтобы уйти от депрессии, я на недельку съездила на море, но погоды почти не было.
"Вдова, похоже, веселенькая и весьма аппетитная штучка. Но вначале работа, тем более что на этом, похоже, можно будет неплохо заработать".
- Эльвира, давайте поговорим начистоту. - Леонид поймал ее взгляд и жестко произнес, глядя прямо в глаза: - Я не умаляю достоинств вашего покойного мужа. Техника исполнения работ хорошая, но будем смотреть правде в глаза. Сюжеты картин больше годятся для выставки в музее, мало кто решится повесить их у себя дома. А главное, имя вашего мужа практически никому не знакомо, и в результате он как художник имеет почти нулевой рейтинг.
- Он не был членом Союза художников, но это ничего не значит, - вскинулась вдова. Похоже, слова Леонида ее задели.
- Согласен, полностью с вами согласен, но дорогие картины покупают из-за имени художника, и не важно, член он или не член Союза. А сделать себе имя сложно: надо быть гениальным либо неимоверно везучим. Многие предпочитают заявить о себе, устраивая скандалы, но скандалистов полно, а пиар в СМИ стоит дорого. Чтобы на твои работы обратили внимание, надо иметь возможность все время быть на виду…
- Он избегал тусовок, был весьма замкнут, - вздохнула женщина.
- …Либо быть мертвым. Как ни странно, мертвого проще сделать знаменитым, чем живого, - закончил мысль Леонид.
- Хоть под этот пункт он подходит, - вновь вздохнула женщина. - Тем более с его фамилией…
- Вижу, что вы меня начинаете понимать. Поэтому я возьму все его работы, но пока без оплаты, а сумму мы с вами оговорим, и вы ее получите, когда у меня начнутся продажи. Оставлю вам расписку.
- Но гарантии… - заколебалась женщина. - Может, на пробу возьмете одну или две картины?
- Гарантии будут, - успокоил ее Леонид. - А картины мне нужны все - я не стану подробно описывать свою технологию, но мне предстоят расходы на рекламу этих картин, и весьма приличные.
Идея, которая возникла у Леонида, была не нова: тиснуть ряд статей о непризнанном, уже почившем гении, художнике Смертолюбове, в газеты и специализированные журналы, параллельно выставить на сайте "Аукцион" несколько его картин по ценам полотен именитых мастеров, спустя какое-то время самому скупить их через подставных лиц и тем самым привлечь к ним внимание коллекционеров живописи. На эту тонкую кропотливую работу могли уйти многие месяцы, а то и годы… Конечный результат полностью зависел от того, насколько все будет профессионально сделано, и в случае успеха манил денежным дождем в сотни раз большим, чем затраченные суммы. Вот тогда будет важно, чтобы все работы художника оказались в его руках. В дальнейшем можно нанять неизвестных художников, чтобы они, копируя манеру покойного Смертолюбова, написали несколько новых картин - "чудесным образом обнаруженных". При этом риск разоблачить подделку будет минимальным.
- Я так рассчитывала на эти деньги, чтобы поставить Баке памятник на могиле! - Молодая женщина сокрушенно покачала головой. - Хотя бы аванс…
- Аванс возможен, но через месяц - мне надо будет провести ряд консультаций с экспертами, а в зависимости от результата я приму окончательное решение. Не исключено, что мне придется отказаться от своей идеи и вернуть картины. А эти сюжеты… - Леонид скорбно нахмурил брови: мол, я и так иду на риск, несу затраты, а ты тут еще пытаешься сразу выдавить деньги.
- Хорошо, я согласна, - решительно махнула рукой Эльвира - она не любила долгих деловых бесед.
За прошедший после похорон мужа месяц она неоднократно пыталась продать хоть что-нибудь из его работ, но неудачно. "Техника прекрасная, цвета великолепны, но сюжеты… честно говоря, они меня даже пугают", - признался продавец небольшого магазинчика-галереи, и после него почти те же слова и с теми же интонациями произнесли продавцы других магазинчиков, отказываясь даже выставить эти работы. Но, как говорится, вода камень точит, так что можно было надеяться найти заинтересованных продавцов. А вот времени у Эльвиры совсем не было, и этот явный спекулянт, рассчитывающий на дармовщину получить картины, был для нее последней надеждой.
"Я могу потянуть еще день или два, но потом потеряю все - ОНИ больше ждать не будут, - лихорадочно раздумывала она. - Надо соглашаться. Даже будет лучше, если он возьмет у меня все картины. Лишь бы не оказался аферистом и не кинул меня".
Эльвира обворожительно улыбнулась еле помещавшемуся в кресле крупному круглолицему мужчине с коротко стриженными темно-каштановыми волосами и красным речным загаром.
"У него красивые полные губы, почти как у женщины, - хоть помадой крась. Говорят, это свидетельствует о доброте".
Потратив еще час, Леонид безжалостно урезал в несколько раз названную вдовой стоимость картин, несмотря на ее попытки отстоять свою цену.
- Подведем итоги: двадцать девять полотен общей стоимостью пять с половиной тысяч американских зеленых рублей. - Леонид протянул женщине калькулятор с высветившимися цифрами.
- Наверное, так, - кивнула Эльвира. - Как думаете, в течение какого срока я смогу получить всю сумму?
- Это дело кропотливое и, заранее предупреждаю, долгое. Аванс в размере двадцати процентов через месяц- полтора, а все остальное - в течение года. - Видя, что женщина совсем сникла, Леонид ее подбодрил: - Но это в самом крайнем случае. И я оставляю за собой право в случае удачи увеличить сумму. Ведь я не какой-то там барыга.
"Иметь право и воспользоваться им - это разные вещи", - мысленно успокоил он себя, удивившись непонятно откуда взявшейся щедрости. Возможно, сыграло роль то, что женщина понравилась ему, а точнее, ее тело: она была гибкая и сильная, без излишков жира, но и не худая. Ему нравились женщины, у которых было всего вдоволь, и спереди и сзади, но не чересчур.
В свои тридцать шесть лет Леонид уже испытал себя на многих поприщах, где можно было заработать деньги, но вожделенного солидного капитала не приобрел. Всего год тому назад у него был не особенно прибыльный бизнес - держал несколько продуктовых магазинчиков в пригороде, позволяющих лишь оставаться на плаву и кое-что откладывать на черный день. Как-то раз, в субботу, его приятель Стас Новицкий, бесталанный художник, пьяница и бабник, затащил его на собрание клуба нумизматов и антикваров, который на самом деле был рынком, где товаром выступали предметы старины, в том числе монеты, марки и картины. Леониду было неинтересно толкаться среди множества людей, рассматривать предметы, в которых на тот момент он ничего не смыслил. Правда, его внимание привлекли несколько очень известных личностей, часто мелькавших на экране телевизора, а здесь активно интересовавшихся товаром и скупавших антиквариат. Он толкнул Стаса, который чувствовал себя здесь как рыба в воде, и съехидничал:
- Никогда не думал, что в нашем политическом бомонде сплошь собиратели старины: дырявых самоваров, потертых марок, треснутых статуэток. А как они торгуются - любо-дорого посмотреть!
- Леня, есть фильм "Тупой и еще тупее", так то, что ты сказал, именно оттуда. Они не собирают старье, а вкладывают деньги в известные бренды, на которых зарабатывают такие проценты, что никакому банку или инвестиционному фонду и не снилось. Настоящий ценный антиквариат не подвержен колебаниям курсов валют, не зависит от стоимости сырья. К тому же не требуется постоянно совершенствовать технологии и зарплату не просит, а его цена неизменно увеличивается, чуть ли не вдвое ежегодно. Вот посмотри: тот старичок предлагает картину, вид у нее не ахти, да еще в уголке на полотне есть небольшая дырочка. Подпись неразборчивая. Просит пятьсот баксов. Но я тебе вот что скажу: по-моему, это настоящий Кустодиев, работа начала двадцатого века. Ее бы отреставрировать, выставить на аукционе, и несколько тысяч можно свободно срубить.
- Может, я и тупой, но неужели этого никто не видит?
- Для этого надо знать столько, сколько знаю я. Восемьдесят процентов здесь шатающихся нахватали по верхам, а вглубь и не заглядывали. Кроме наличия знаний надо быть еще немного авантюристом и не бояться рисковать. Вон идет Матюша - он точно не пройдет мимо этой картины, а если он ее уже видел, то специально сделал паузу, чтобы сбить цену до предела. Он…
- Стас, с меня сегодня угощение, но отвлеки минут на десять Матюшу. Мы с тобой после сочтемся… - И Леонид ринулся к старичку.
Торговаться Леонид тоже умел, и когда Матюша подошел к ним, то старичок прятал в портмоне четыреста долларов.
- Даю шестьсот, - выдохнул Матюша, невзрачный пожилой человечек в старом потертом костюме.
- Хоть тысячу, - торжествовал Леонид, - теперь я хозяин. - Увидев, как у старичка дернулась к картине рука, прошел мимо него, как ледокол, откинув в сторону плечом.
- Даю восемьсот. - Матюша прилепился сзади и чуть не плакал.
- За Кустодиева - восемьсот?! Хамите, парниша! - бросил остолбеневшему Матюше Леонид, но зря думал, что от него отвязался, - когда садился в машину, Матюша снова появился:
- Даю две тысячи - картина с браком, большего не стоит, а мне… - голос его уже срывался на плач.
- Мне она для коллекции нужна - и с браком пойдет, - и Леонид, захлопнув дверцу машины, сразу выехал со стоянки.